— Что за нах⁈
Эту эмоциональную фразу Лося передала мне рация через пару секунд после того как наши машины прорвались через вторую границу между городских осколков. Причина её была в звуках частой стрельбы, разносившихся по крошечному сектору. Палить здесь могли только мои товарищи. Вот только у них оружие заглушенное моими духовными искрами. Его не услышать уже с полутораста метров.
Я схватился за рацию и торопливо произнёс:
— Бросаем машины, бросаем все личные вещи, берём только патроны. Лось, эрпэка тоже твой.
— Понял, — раздалось в ответ.
Торопливо развязал рюкзак и вытряс из него всё содержимое. Обратно закинул только магазины к оружию и пачки патронов. К ним дополнительно швырнул ещё десять автоматных магазинов, взятых из РОВД. Их мы проверили на месте на тему совместимости с нашими калашами. Подошли идеально. Магазины патронами набили в тот же день, когда перетащили трофеи к месту автотюнинга.
Лось навешал на себя оружия, как какой-то герой из боевика, где по задумке режиссёра солдат тем круче, чем больше несёт стволов. Хотя, если глядеть с точки зрения реализма, то хватит пистолета с автоматом и кучи патронов к ним, чем пять пистолетов и столько же длинноствола, которые снижают манёвренность и забирают лишние силы. Кажется, такая тенденция в кино пошла с первой «Матрицы», когда Нео и Тринити штурмовали здание, чтобы освободить своего начальника негра. Возвращаясь же к моему товарищу, то на нём был поселковый пистолет в кобуре на бедре, за спиной дробовик и калаш, а в руках трофейный РПК. Из разгрузок на груди и поясе торчали длинные пулемётные магазины. Чего не было, так это клинка. Свой палаш, кстати, я также оставил в «спарке». Закинул назад к пистолетам и автоматам с патронными ящиками, чтобы не мешался. Забирать обратно не стал, слишком он мешается при ходьбе. Тем более, сейчас требовались скорость и ловкость.
Звуки перестрелки шли со стороны старой котельной, где мы оставили наших товарищей и установку для портального перехода между мирами.
«Только не говорите, что они её запустили и с Земли к нам прорвался спецназ, с которым сейчас и сражаются», — со злостью подумал я. Это была первая мысль, которая пришла в голову.
Не доходя до цели, я указал на кирпичную пятиэтажку, по стене которой тянулась железная лестница от земли до крыши.
— Поднимемся и посмотрим, что там у них происходит.
— Ага, — быстро кивнул Лось, — точно. А то стрёмно соваться без разведки. Там по звукам Сталинград натуральный.
Весь лишний груз скинули под стеной дома. Оставили только автоматы и пяток магазинов к ним. И бинокли, чтобы всё рассмотреть сверху.
Как только наша четвёрка забралась на конёк шиферной крыши и увидела происходящее — бинокли на такой дистанции не пригодились — в паре сотен метров от нас, как у Лося и Шуа одновременно вырвалось:
— Твою мать!
Если от первого крепкое словцо частенько отлетало, то вот «руссификация» хобгоблинки слегка удивила. Увидев мой взгляд, та покраснела и отвела глаза в сторону. На её защиту встала Маша:
— Да там такое происходит, что и младенец начнёт материться.
Вот с этим я был полностью согласен. Старую котельную осаждали сотни стражей всевозможного облика. От почти сохранивших человеческий — как минимум гуманоидный — облик, до химер, состоящих из нескольких тел или изломанных так, что похожи скорее на четырёхногих пауков. Около сотни тел валялось вокруг кирпичных стен неподвижно. Ещё несколько десятков слабо шевелились, пытаясь поднять истерзанное пулями тело на оторванные, разорванные и раздробленные конечности. На наших глазах товарищи пристрелили последних врагов, оставшихся на ногах. А потом палили одиночными из обычного оружия по подранкам, добивая тех.
— Сигнал бы им подать, — сказал я. — Чтобы встретили и не подстрелили случайно.
— Пальнуть вверх из громкого ствола, а потом помигать фонариком, — предложил Лось.
— Да тут докричаться можно. Всего метров триста или даже меньше, — произнесла Маша.
— Ну-ну, — хмыкнул Лось. — Докричишься ты до них. Сейчас там у всех в ушах звон стоит после такой стрельбы.
— Я могу дойти и предупредить. Подберусь как можно ближе и свяжусь по рации, — сказала Шуа.