Я схватил пилу. Ползунок на рукоятке стоял в положении «Steel». Я тронул его пальцем; миновав отметки «Stone» и «Wood», он остановился в положении «Flesh». Из цепи выдвинулись маленькие, похожие на лепестки цветов лезвия; я остановился перед уже треснувшей дверью. Цепь тонко запела, лепестки слились в туманную полосу. Совершенно не к месту меня посетила мысль:
— Господи… я стою в одних трусах с цепной пилой в двух шагах от монстров, в восьми метрах под землей… а ведь всего год назад я гулял по залитым солнцем улицам, никого не боялся и ел мороженое… блин, ходил по улицам и жрал проклятое мороженое!!!
Меня разобрал смех. Когда дверь рухнула, я поднял пилу и, все еще дебильно хихикая, ринулся навстречу монстрам. Пила вонзилась в тело, в мое лицо ударил горячий фонтан крови. В левую руку вонзились зубы, я заорал и, отбросив ударом ноги нападавшего, наотмашь полоснул «Дружбой». Я ругался и резал все, что двигалось и кричало, пока не стало тихо. Я подскользнулся в луже крови и упал, чуть не убив себя пилой. Когда я наконец протер глаза, залитые чужой кровью, в дальнем конце коридора кто-то засветил фонарик, послышались испуганные голоса. Я встал и пригляделся.
— Ребята! — крикнул я, и сразу еще один монстр, не замеченный мной, бросился на меня и сбил с ног. Он прижал меня к полу и принялся душить. В глазах потемнело, но его лапы тут же ослабли, и монстр, тяжело застонав, упал рядом. Над нами стоял Женька, держа в руках тяжелую железную трубу, по-видимому, открученную от кровати. Несмотря на мертвенную бледность, он нашел в себе силы улыбнуться:
— Я только что спас тебе жизнь.
— Максим, что происходит? Что с тобой? — крикнул издалека Толик.
— Не знаю… я шел к Лизе, и вдруг… Господи, Лиза!
Лиза, ты заперла вчера дверь, правда? — думал я уже на бегу. — ты заперла дверь, и рано легла спать, так что в твоей комнате было тихо и ни один лучик света не пробивался из-под двери…
Я поднялся во «взрослый» сектор и сразу же запнулся о тело Борецкого. Он лежал на спине в пижаме и тапочках — очевидно, направлялся в туалет, когда кто-то настиг его и перекусил горло. Дверь нашего преподавателя Василия Анатольевича тоже была приоткрыта, из-под нее вытекала тонкая струйка крови. Я толкнул дверь Лизы; дверь была заперта. Я вздохнул с облегчением, но тут же новый страх пробил меня ледяной иглой: а что, если она тоже… как Петро, как начальник… если…
— Лиза! Ты здесь?
— Кто там? Максим, ты? Что происходит? Я слышала крики, и кто-то пытался выломать мою дверь!
— Я… я пришел за валерьянкой.
Глава 27
Чужая кровь покрывала меня с головы до ног. Я заперся в душе, бросил в мусорное ведро пропитанные кровью трусы и открыл воду. Горячей не было — обогреватель работал от общей сети, вернее, как и все остальное, больше не работал. Впрочем, кровь ведь отмывают холодной водой…
Я стоял под ледяными струями, пока стекавшая с меня вода не потеряла красный цвет и не стала прозрачной. Лишь тогда я вспомнил, что кроме трусов, которые я выбросил, никакой одежды при мне не было. Я подошел к двери, приоткрыл ее и высунул наружу голову.
— Ребята! Принесите мне одежду какую-нибудь, пожалуйста!
— Я уже принес, вот, возьми.
Игорь просунул в дверь стопку одежды, увенчанную парой кроссовок. Там были джинсы, рубашка, носки, даже носовой платок, но вот про нижнее белье Игорь почему-то не вспомнил, и пришлось надевать на голое тело.
Пока я смывал кровь, выжившие после страшной ночи — вся наша ячейка, все «Алые», слесарь Андрей, три девчонки с кухни — Дашка, Ольга и Маша (четвертая, Наташа, зачем-то вышла из комнаты ночью и наткнулась на монстра), трое из ячейки «Гидра» и Лиза успели выжечь замок на двери арсенала и разобрать оружие, затем собрались в актовом зале. Обычно ярко освещенный двумя люстрами, в свете фонариков он больше походил на пещеру.
Когда я вошел, Толик бросил мне пистолет.
— На. Дядька Петро хотел тебе его подарить, так вот, теперь он твой.
Вернулся мрачный Артем, командир ячейки «Гидра», в сопровождении последних своих солдат — Вали и Сашки. Они выяснили судьбу пропавшего Лешки: ночью он вышел из комнаты, и ему встретился один из монстров. Убегая от него, Лешка забежал в реакторную и запер дверь. Низкий гул реактора сводил с ума, причинял почти физическую боль, но убежать Лешка не мог: монстр ждал его под дверью. Когда гул реактора стал совсем невыносим — наверное, произошло это минут через двадцать — обезумевший Лешка не придумал ничего лучше, как оторвать от стены какой-то прибор, открыть дверцу с тонированным стеклом и швырнуть этот прибор внутрь.
— Ну, естественно, выброс… от Лешки только тень на стене и осталась. А реактор погас, наглухо. Теперь без спецоборудования не разжечь.