Лиза удивлённо наблюдала за этим действием. На лице Катрин застыло удовольствие. Что же делала она?.. Лиза поняла, когда обратила внимание и на правую руку девушки, кисть которой размеренно двигалась в направлении левого плеча и обратно.
Катрин имитировала игру на скрипке. Очевидно, ей очень хотелось играть, но взять инструмент в тесном пространстве корабля, играть на публике, она стеснялась. Потому и вспоминала пальцами игру. Она делала это непроизвольно, из-за того, что очень скучала по нотам и струнам. Отчего-то Лизе стало жаль Катрин. Она вспомнила оставленные в Вэллпорте художественные принадлежности. Прекрасные кисти, беличьи и из хвоста пони, краски - пастель, гуашь, акварель, масло. Восковые мелки, грифельные карандаши, всевозможную бумагу. Теперь они наверняка съедены болотом...
За сутки, пока Лиза металась в полубреду, на корабле произошли серьёзные изменения в настроениях пассажиров. Лиза пока не знала об этом и уж тем более не могла понять возможных последствий. Самоубийство Айши с Мышкой Гордон использовал в своих целях. Ему удалось склонить многих на свою сторону. Он подстрекал к бунту.
Измученные и полуголодные люди были недовольны долгой стоянкой. Они всё больше свыкались с навязанной Брадисом мыслью, что Алекс ошибся в расчётах. Многие даже считали, что у него изначально не было курса, и капитан вёл судно наугад, а отказ приборов - лишь отговорка.
Гордон хотел отставки Алекса. Он был нужен ему лишь как человек, разбирающийся в судовождении, но как будущему правителю нового мира, каким Гордон уже давно себя считал, только мешал, являлся угрозой. Сейчас, как он думал, самое время для того, чтобы вывести Алекса из игры. Но бунт требовал поддержки.
Пожалуй, единственным, кто оказался абсолютно равнодушен к корабельной политике, была Виттори Бусин. Зачем ей эти склоки?! В её жизни и так было слишком много греха. Она сбежала от него на другой континент, она спряталась и затаилась не для того, чтобы теперь погубить себя, оказавшись пешкой на чьей-то шахматной доске. Она и без того понесла слишком тяжкое наказание.
Когда-то Виттори любила человека намного старше себя. И любовь эта была - и дар, и проклятие одновременно. Окрыляющая, вдохновляющая, чарующая и прекрасная. Безумная, безудержная, выжигающая нутро дотла любовь.
Он бывал в Швейцарии пару раз в месяц по служебным делам. Он был немец, а мать Виттори ненавидела немцев, хоть и сама была немкой от рождения. Но, выйдя замуж за француза, отреклась от своих корней и стала требовать, чтобы ударение в её имени, под стать фамилии, ставили на последний слог.
И потому Виттори всячески скрывала свою связь с Вольфом от матери. Страх её усиливался постоянными внутрисемейными распрями. Её пугало даже не то, что мать узнает об их любви, а то, что она может запретить ей видеться с Вольфом.
Во время одной из встреч Вольф спросил Виттори, зачем нужен ей. Ведь он стар, он никогда не создаст с ней семью.
- Причин много, - ответила Виттори. - И, пожалуй, я оставлю их все при себе.
- Не хочешь объяснять? - переспросил её Вольф.
- Не хочу. Пусть это останется только моим, хорошо? И потом, откровенность за откровенность, помнишь? Если расскажу я, придётся отвечать и тебе. Почему со мной ты? Думал ли ты, что мне ответишь? И будет ли тебе приятно об этом мне говорить?
Виттои видела, что поставила Вольфа в тупик. Одна из причин, почему она была с ним - в том, что он оказался именно таким, каким Виттори хотела бы видеть своего отца.
Отец Виттори, мисье Бусин, был убит, когда девочке не было ещё и четырёх. Он был отравлен. Ходили слухи, что это сама мать Виттори из ревности отравила мужа. Полиция так и не нашла убийцу.
Но похожесть на отца была лишь причиной, по которой она была рядом с Вольфом, причём - одной из. Любила же она его безо всяких причин. Свои чувства Виттори тщательно скрывала от посторонних. Многие сочли бы эту любовь грехом, ведь у них такая огромная разница в возрасте! Да и познакомились они не самым невинным образом. Вольф был клиентом публичного дома, который содержала мать Виттори. Именно там он и встретил её.
Но сама Виттори не считала свою любовь грехом, потому что любовь искренняя не может быть позором. Хотя принятые в обществе устои и подстрекали её считать связь с Вольфом порочной, внутренне она оставалась чиста.
Вольфа давно уже не было рядом, как не было в сердце и той испепеляющей любви. Каждый раз, когда Виттори вспоминала о нём, она слышала отзвуки музыки. "Первый концерт для скрипки с оркестром" Иоганна Себастьяна Баха, одно из любимых её произведений. Музыка начинала звучать в её голове, невольно переносясь на пальцы. Она думала о Вольфе и сейчас.
Перед самым появлением болота она прочла на сайте компании, где работал Вольф, его некролог. Сердце сжалось от боли, и Виттори поняла, что обязана проститься с ним. Она забронировала билеты на самолёт, и завтра же вечером должна была лететь.
Но на утро связь города с внешним миром пропала. Выехать из Вэллпорта она не смогла. Произошедшее было так странно, будто высшие силы не хотели, чтобы Виттори бередила старые раны. Сейчас она с нежностью вспоминала Вольфа и свою любовь.
Но её приятные размышления были неожиданно прерваны.
В центре внимания сидящих в столовой людей оказался Джереми. Он начал говорить тихо, вернее, слова его долетали до задумчивой Виттори словно через пелену. Речь вроде бы шла о недавно погибшей мексиканке Айше. Виттори поняла это, когда подруга женщины, Лиза, начала жарко спорить с Джереми. Но Грета, приятная и добрая старушка, очень нравившаяся Виттори, остудила её пыл. Тогда и Джереми сменил тему монолога.
Он вновь повел речь о своих видениях. Он говорил о новом мире, том, который придёт на смену катастрофе.
Так вот, в мире этом не будет больше бетона и стекла, автомобилей и самолётов. Человек станет ближе к природе. Но он не уподобится зверям. Пройдя через страдания, он изменится внутренне и внешне, станет добрее и чище.
Ни от кого не укрылось недовольное лицо Гордона. Очевидно, слова Джереми, с недавних пор приближенного к самовыдвиженцу, шли вразрез с его идеями. Но большинство хотело верить Джереми, а не Брадису. Все устали, были измотаны. Однако Гордон бывал слишком убедительным, и даже юродивый вёлся на его слова. Хотя - кто знает, что творилось в голове у Джереми?.. Он следовал только своим планам.
Виттори же слова Джереми расстраивали в одном. Если избавится человек от изобретений технического прогресса, то многое откатится назад. Конкретно, её расстраивали струны. Те самые струны, которые используют в музыкальных инструментах. Металлические - в фортепиано и роялях, а в скрипках наравне с металлическими - нейлоновые. Прекратить изготовление струн для музыкантов было равносильно гибели. Конечно, сейчас не могло быть и речи о каком-то производстве. Но Виттори надеялась, что в новом мире добыча металлов не будет прекращена полностью, и найдётся место для таких маленьких металлических изделий, как струны.
Виттори думала, что на корабле найдётся как минимум один согласный с ней человек. Это - Лиза, красивая, светлая и удивительная женщина. Она - художница, и ей тоже пригодится металл, чтобы крепить ворс к кисточкам.
Но с точки зрения Лизы было глупо думать о кисточках, когда всё вокруг катится в бездну. Ей прежде всего хотелось покоя. Ведь Лиза способна поддерживать мир в состоянии стабильности. Никаких конфликтов, войн и насилия. Лиза - заботливая хранительница очага.
Виттори же способна была мир изменить. Перевернуть с ног на голову, отмыть, облагородить, сделать добрее. Могла бы, если бы существованием её не руководил бы страх.
8. Переворот
Виттори с рождения страдала пороком сердца. Чем старше она становилась, тем хуже делалось её состояние. Ей требовалась пересадка.