— И здесь пока ничего, — хмыкнул Юрд. — Так, стоп…
Адепт нахмурился. Данные по Весам не изменились – на мелкой школе это было особенно заметно – однако тут была другая странность... Он быстро перепроверил предыдущие показатели и убедился, что они не изменились. Такие слабые результаты можно было объяснить либо потрясающей ленью, либо… тем, что связь с чемпионами пропала. Именно пропала, поскольку данных о смерти не было.
Последующее расследование показало, что то же самое касалось и великих школ. Точно! Самая боеспособная часть армии куда-то делась! Но куда?
— Мда… что же у вас там творится, ребята? Видимо, дела идут совсем плохо. Может, нам пора принимать ставки на выживание миссии к маяку четыре тысячи триста сорок? Или еще рано? Надеюсь, завтра вы меня чем-нибудь порадуете...
Юрд в последний раз бросил взгляд на терминал, покачал головой и принялся за расчеты коэффициентов. Нужно было срочно отправить доклад начальству…
***
Шайн. Другая Сторона. Пятый слой.
Теперь, когда Сосуд был заполнен, Алекс прекрасно ощущал его границы. Впрочем, сложно не ощущать бушующий пожар в собственной груди.
Сосуд горел и разбрасывал энергию во все стороны. Хотя правильнее было бы назвать его не Сосудом, а еще одними вратами. Правда, довольно специфическими, поскольку через них проходила особая энергия, которую Алекс не мог напрямую использовать. Но все равно это был канал к новому источнику энергии. Правда, чтобы он открылся, требовалось попасть в довольно специфические обстоятельства.
Как сейчас.
И открывался этот канал не по воле адепта. У Алекса такое бесцеремонное воздействие на собственную энергетическую систему восторга не вызывало. Даже хорошо, что Вселенная не может запихнуть никакую энергетическую систему в адептов постарше. Хоть какое-то облегчение. С другой стороны, в результате он окажется сильнее.
Если выживет, конечно.
А еще его мучил вопрос, почему Вселенная не опознала в нем беглеца из «чумного» Ваантана. Или опознала, но закрыла глаза? Мол, в мертвом кластере дела обстоят еще хуже, чем в Ваантане, а раз Алекс добрался до так называемой «жемчужины», то почему бы его не использовать. Этот вариант нельзя было исключать. В этом смысле Вселенная вообще была на редкость практичной. Адепты были для нее удобными инструментами, а на инструменты не обижаются, их оценивают согласно их полезности. Главное – результат! Правда, результата-то как раз и не было – в смысле адепты уже не первое тысячелетие водили Вселенную за нос, а она по-прежнему пробуждала в них Сосуд и Тело Потенциала, и Алекс гадал, как долго это может продолжаться.
Однако момент явно был неподходящим для философских рассуждений, поэтому он усилием воли вернул разбегающиеся мысли к основной проблеме – что ему делать дальше?
Первым делом он вкачал энергию в Пустоту разума. Ускорение сознания позволило очистить голову от тумана, и он заметил, что пространство вокруг действительно меняется – Бесформенность, от которой сложно было избавиться любыми другими способами или это требовало кучи времени, довольно быстро сгорала. Точнее, выжигались ее вибрации, а на их месте оставалась просто концентрированная энергия, которую теоретически можно было использовать для перезапуска цивилизации.
Вселенная надеялась наполнить Квазар разумной жизнью?
Так или иначе, она работала по старинке – использовала избыток энергии, что было не самым оптимальным способом с точки зрения Алекса. Да, с одной стороны, когда у тебя куча кластеров-доноров, ресурсы не закончатся, но с другой – заливать Бесформенность избытком энергии воплощения это все равно, что тушить горящий лес, сбрасывая на него мешки с песком. Усилий много, а результаты небольшие. Тут бы подошли вибрации Устойчивости. Однако мнением Алекса на этот счет никто не интересовался. К тому же загадка – почему Вселенная напрямую не использует Силы – давно волновала исследователей, но внятного ответа пока никто не нашел.
Нет, метод избытка тоже работал, вот только… весь поток проходил через Алекса, а Бесформенности тут было столько, что он и за сто лет не справится.
Надо было что-то срочно придумать.
— Мирам… сколько тут вообще монстров? — поинтересовался он.