Николай Юрьевич Козицкий, нервно расхаживал по кабинету, не зная, что предпринять. Тихий омут Пуэрто-Рико, который всегда воспринимался если не ссылкой, то скорее предпенсионным отстойником, совмещенным с начальной школой для молодых кадров разведки и дипломатии, постепенно превращался не пойми, во что.
Казалось, ну, что может произойти на острове находящимся под управлением Соединенных Штатов, при абсолютно лояльном населении. Раз в два-три года собирался референдум, на котором решался вопрос о присоединение к «большому брату» на правах пятьдесят первого штата, но так и не набиравший нужного числа голосов. Официально считалось, и это мнение поддерживали многочисленные средства массовой информации, что во всем виновата лень и «mañana», — «завтра», любимое слово местных жителей, предпочитающих откладывать на завтра все что угодно. Что в общем-то вполне в духе этих мест. Это в России, или в любом другом месте северных широт, для того, чтобы не умереть с голоду надо трудиться с утра до вечера, изо дня в день. Здесь же, достаточно протянуть руку вверх, чтобы сорвать какой-нибудь плод и не остаться голодным.
Поэтому, часть местных жителей, просто не приходила на голосование, откладывая этот вопрос на завтра, другие, думали, что именно его голос ничего не изменит, а третьих и так все устраивало. По большому же счету, скорее самому «Большому брату» было совсем не интересно брать под свою руку островок с довольно бедным населением и огромным внешним долгом, растущим не по дням, а по часам. Как плацдарм для нескольких военных баз, остров подходил идеально, контролируя с его помощью считай все Карибское море, включая Коммунистическую Кубу. Время от времени Конгресс США оказывал помощь острову, отправляя ему пару ящиков свежеотпечатанных долларов, для частичного погашения внешнего долга. Доллары благополучно оседали в многочисленных карманах руководства страны, а долг продолжал свой неумолимый рост. И всех все устраивало. США, тем что за резанную бумагу им предоставлялся плацдарм для военных баз и курорты на берегах южного моря, местные жители за возможность в любой момент отправиться в США на заработки без какой-либо визы, плюс чувство, заботы от руки «Старшего брата», который надежно защитит в случае какой-либо заварушки.
И тут на острове появляется бывший гражданин СССР, оказавшийся каким-то там наследником богатого и древнего рода, сбежавший вначале в Афганистан, а затем осевший и здесь. С одной стороны, и шут с ним, в конце концов, если его не задержали там, то кому он нужен здесь? Но вначале из Москвы, приходит ориентировка, явно говорящая о том, что данного индивидуума трогать не следует, но приглядывать за ним необходимо. Мало ли. Тем более, что довольно скоро выясняется, что он каким-то образом связан с Кубой. Не то, чтобы, он имеет коммунистические взгляды и так далее, совсем наоборот, но в то же время является личным другом брата «эль президенте», а это уже совсем другой уровень. Особенно когда выясняется, что с помощью того же Рауля Кастро, сеньор Назари проворачивает свои делишки, которые приносят ему очень даже неплохой доход. А затем, по первой же его просьбе Куба отправляет на Пуэрто-Рико, самый настоящий броневик, непонятно для каких целей.
А совсем недавно из Москвы, пришла очередная депеша. Причем не обычная ориентировка носящая рекомендательный характер, а совсем наоборот. Можно сказать, прямое распоряжение, касающееся того, что этот самый Ходжа, собирается участвовать в каких-то там гонках, и что ему требуется четвертый член экипажа. И на это место у руководства, на данный момент имеются две кандидатуры, одна из которых Алексей Викторович Сироткин. По каким именно критериям был выбран его подопечный было совсем непонятно, но приказ есть приказ, и рассуждать на эту тему, точно не стоит. Но вот то, о чем говорилось в конце письма, начисто выбило Николая Юрьевича из колеи. Получалось, что, во-первых, именно он должен назначить или точнее утвердить кандидатуру будущего члена экипажа. Во-вторых, именно ему или его представителю, предлагалось провести переговоры с представителем господина Назари, на предмет участия в его экипаже представителя советского государства. И наконец, в-третьих, было предложено прислушаться к некоторым мыслям и доводам некоего Альфонсо дель Плато.
Чуть позже, пришла пояснительная записка, объясняющая в большей части, недавнее распоряжение. И это несколько успокоило Николая Юрьевича, хотя, учитывая, что ответственность за исполнение приказа ляжет безусловно именно на него, заставила еще больше задуматься о том, на ком остановить свой выбор.