Он кивнул. Майор вздохнула и опустилась на кровать, жестом приглашая его сесть рядом. Алголь, помедлив, занял своё место в кресле.
— Я понимаю, что мы не настолько близки, чтобы ты открывался мне, но может быть, расскажешь? — стараясь выглядеть непринужденно, она откинулась назад: — От этого обычно становится легче.
Он продолжал молчать, изредка переводя взгляд на Киру. Если присмотреться, он мог увидеть сквозь полупрозрачную ткань пижамы её фигуру, изогнутую линию бёдер и крепкую, упругую грудь. Алголь опустил глаза.
— Знаешь, мне тоже снятся кошмары, — она подняла глаза к потолку, прикрывая веки: — Снится Николай. Снится, как меня душат в коридорах Института. Как одного из вас убивают в бою. Людям обычно снятся их страхи. То, что они не хотят, чтобы оно случилось.
— Это уже случилось, — шепотом произнес он без тени эмоций: — Уже давно.
— Тени прошлого… — она снова посмотрела на него.
Один бог знал, сколько всего видели эти тёмные, подернутые вспышками разрядов глаза. Она ощутила такую глухую боль и одиночество, что душа невольно сжималась в комок. Кира вспомнила себя в шестнадцать, вспомнила, как плакала ночами напролёт по погибшему отцу, как отказывала себе в праве любить, радоваться, быть человеком. Она наказывала себя за то, что осталась живой. Если бы тогда был кто-то, кто вырвал её из плена боли и самобичевания, просто обнял и сказал, что всё будет хорошо — может и её жизнь сложилась бы иначе?
Вздохнув, она встала с кровати: — Проводи меня, пожалуйста.
Уже открыв дверь, она развернулась и еще раз посмотрела в его безразличное лицо.
— Тебе нужно выспаться, завтра важный день.
Он коротко кивнул. Мысленно упрекая себя за нерешительность, Кира произнесла: — Алголь…
Спокойный, холодный взгляд ретранслятора упёрся в её лицо. Сплошная, непроницаемая стена, которой он отгораживался от столь жестокого мира. Нерушимый барьер. Она подалась вперёд и обняла его, прижимая к себе.
— Прости нас, если сможешь, — губы Киры были прямо напротив его уха, заставляя вздрагивать от тёплого дыхания, ощущавшегося кожей: — И за то, что я — не она. Но кто-то же должен.
— Вы не должны…
— На моём месте должна быть другая, — она улыбнулась и расцепила объятья, выпуская отшатнувшегося ретранслятора: — А до тех пор я буду здесь.
Он опустил глаза — впервые за всё время, что она знала этого угрюмого и невероятно опасного парня, он выглядел смущённым.
— Ты нам нужен, и пока ты будешь на передовой, я буду прикрывать твою спину, — она снова приблизилась к нему и очень тихо произнесла: — Вы с Рин сейчас для меня — главное. Моя цель в жизни. Будет здорово, если и ты найдешь свою цель. Я буду молчать об этом разговоре, и ты тоже никому ни слова, договорились?
Он кивнул, неохотно поднимая взгляд на Киру. С улыбкой прижав палец к губам, она элегантно развернулась и, покачивая волосами, ушла в сторону своего номера.
***
Утро выдалось непривычно тихим и пасмурным. Густой, плотный туман окутал стадион, скрадывая фигурки людей на зелёном поле. Зрители, до предела заполнившие трибуны, с нетерпением ожидали начала полуфинала по фехтованию. Зрелище обещало стать незабываемым. Посреди колышущегося молочно-белого болота выдавалась только поднятая на пять метров площадка арены, как большой остров, окутанный туманными облаками.
На огромных экранах без движения повисло дерево соревнований, первым боем полуфинала должен был стать бой Целено против Алголя. Трибуны, расцвеченные флагами Японии и разнообразными плакатами, монотонно гудели, до начала соревнований оставалось немного времени.
— Он готов? — вцепившись в ограждение, Кира не сводила глаз с ретранслятора, стоявшего в своей зоне подготовки. Он примерялся к мечу и проверял выданное оборудование. Владимир недовольно буркнул в ответ: — Майор, успокойся, я уже три раза сказал, что всё у него нормально. Двойная проверка всех систем, всё резервировано. Не веришь мне — иди и сама настрой, но тогда, зуб даю, костюм засбоит.
— Да знаю я… — сокрушенно ответила она и вздохнула: — Не по себе просто. Будто что-то должно случиться, а что — я не могу понять. Может, просто волнение.
— Пацан готов, отвечаю, — инженер хлопнул её по плечу и показал большой палец. Кира криво ухмыльнулась. Может, он был прав, и все эти тревоги были на пустом месте. Но что-то внутри неё сжалось, как пружина, готовая в любой момент распрямиться.
— А Юкино где?
— Побежала к подружке, — инженер указал пальцем на зону подготовки Плеяд. К бою как раз готовились Целено и выступавшая сразу после них Электра. Обе девушки были предельно собраны и сосредоточены.
В десятый раз осматривая и проверяя оружие с экипировкой, Электра никак не могла справиться с обуревающими её тревогой и волнением. Сердце замирало, стоило ей взглянуть на сестру и её оппонента, готовившегося к дуэли в соседней зоне.
Она не должна была желать ей проигрыша, но если — а вдруг? — случится так, что Целено проиграет, а она победит Атрию, они встретятся с ним в финале. И всего-то нужно постараться и выложиться, как её учили, как она сама всегда желала. Показать всем, чего стоила, чего добилась, к чему готовилась всё это время.
От тревожных мыслей её отвлек знакомый голос. Юкино, стоя за ограждением, махала ей рукой: — Привет! Электра, Целено — желаю вам удачи!
Не отвлекаясь от балансирующего в ладони меча, она улыбнулась уголком рта. Удивительно, что эта странная девчонка так привязалась к ним.
Её всю жизнь учили с недоверием относиться к русским. Целено говорила — они коварны и враждебны, нельзя их недооценивать и тем более рассчитывать на их порядочность или помощь. Но знакомство с Юкино и её крайне неловкое общение с русским ретранслятором понемногу рушило стену, так старательно возводимую все эти годы.
И если Алголь вызывал в ней трепет и странное, неодолимое влечение, то эта девушка… она ощущала в ней что-то другое. Смутную родственную связь, как у неё и названных сестер. Тем более была непонятной вчерашняя просьба Альционы.
Она несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, успокаивая сердцебиение. Собраться, сконцентрироваться, следить за противником и слиться с оружием. И ни за что, никогда не отступать.
Над стадионом прокатилась протяжная сирена — сигнал к началу соревнований.
— Целено, удачи тебе, — она посмотрела на сестру. На бледных скулах Плеяды играли желваки, но предельно собранный взгляд и выражение лица внушали уверенность. Она справится, даже будучи израненной и способной лишь на единственный, последний удар.
Старшая сестра коротко кивнула, надвигая защитную маску, и пошла вперёд, к ведущим на арену ступеням, на бой с умелым и опасным противником.
Алголь выдвинулся в своей неспешной манере, ступень за ступенью поднимаясь над рассеивающейся дымкой, к распахнутому ограждению площадки. На противоположной стороне уже ожидала Целено. В стороне от центра арены стояли две подставки с запасным оружием, на всякий случай.
Он прошел внутрь, ограждение с шелестом закрылось за спиной. Трибуны замерли в ожидании сигнала на старт поединка.
В глазах Плеяды пылало холодное пламя — из тех, что в любую секунду могло разгореться до неудержимого, всепоглощающего пожара. И если пылкая Электра была похожа на кошку, подвижную словно ветер, то расчётливая и холодная Целено напоминала кобру.
Она будет ждать своего шанса, чтобы нанести смертельный удар, а до тех пор её ярость будет под контролем. Алголь медленно повернул меч лезвием вбок, рука опустила прозрачный блистер защитной маски. Над площадкой раскатистым эхом загудела сирена — начало боя.
«Покажи мне всё, что ты умеешь, Целено!»
Вопреки ожиданиям, плеяда не ринулась вперёд в яростной атаке. Она вообще не сошла с места. Он медленно надвигался, и с каждым шагом на лице ретранслятора становился более заметным хищный оскал.
Наконец, Плеяда метнулась вперед. В неуловимом для человеческого глаза движении меч устремился к его ногам. Но вместо упругой мышцы он с глухим треском ударился о подставленный клинок и скользнул в сторону, направляемый рукой противника. Уходя от контратаки, Целено прыгнула вправо, еле успев заметить прошедший в считанных сантиметрах от головы кончик меча. Едва ступни коснулись земли, она вновь ринулась в бой.