– И какой же орган отказался сотрудничать?
– Скажем так, – помялся врач. – Репродуктивная функция не восстановилась!
– В каком смысле? – переспросил Март, но тут же сообразил и разразился звонким смехом.
– Вам смешно, – скорбно поджал губы Крылов, – а он написал на меня жалобы во все возможные инстанции. Я хотел обратиться за помощью к Ермольевой, но…
– Зинаида Виссарионовна назвала вас шарлатаном, напрасно растрачивающим свой талант на сомнительные опыты?
– А вы откуда знаете?
– Неоднократно слышал от нее подобные обвинения. Кстати, а почему вы не обратились ко мне?
– Да неудобно как-то… вы только что женились и вообще…
– Понятно. Ладно, давайте все-таки посетим «Александру», а потом подумаем, как помочь вашему горю.
Красавица яхта и ее медицинский отсек привели доктора Крылова в восторг.
– Боже мой, как у вас тут все замечательно устроено! – с мечтательной улыбкой заявил он. – Вы знаете, я частенько вспоминаю времена, проведенные с вами и вашими друзьями на корабле, как счастливейшие в моей жизни…
– Так в чем проблема? – пожал плечами Колычев. – Давайте их вернем!
– В каком смысле?
– В прямом. Вакансия судового врача еще свободна, и я не вижу ни одной причины, по которой вы бы не могли ее занять. Полагаю, небольшое путешествие пойдет вам на пользу!
– Но мои дела…
– Пустое. Я дам поручение своей службе безопасности, и они все уладят.
– Вы думаете?
– Уверен!
– Даже не знаю, что вам сказать…
– Ничего не говорите, Павел Александрович. Просто соглашайтесь! Мы ведь и лабораторию аптекарскую обустроили здесь по первому разряду. Сможете продолжить свои изыскания, глядишь, и докопаетесь до причин сбоев лечения.
Всякий, кто управлял воздушным кораблем, скажет вам, что это дарит непередаваемое ощущение свободы, силы и возможностей. Трехмерная, объемная реальность высоты, расширяющая грани привычной двумерной плоскости длины и ширины. Чувство восторга и радости от того, что летящая в воздушном океане стальная птица подчиняется малейшему твоему движению.
Одаренный же летчик, берясь за штурвал и РУДы корабля, выйдя в энергосферу, испытывает практически полное слияние с могучим телом своего корабля, ощущает, как воздушные потоки обтекают его плоскости, срываясь и закручиваясь вихрями, как работают винты, как бьется могучее сердце двигателя. Он видит и ветры, и теплые восходящие, и холодные нисходящие токи воздушных масс. Наблюдает, как рождаются и набухают грозой облачные массы, собираясь в целые фронты, как движутся в небесах циклоны и антициклоны. Проще говоря, одаренный пилот никогда не устает от даже самого монотонного полета на эшелоне по прямой.
С самого раннего детства Сашу неудержимо тянуло в небо. Еще совсем маленькой девочкой любила она забраться на колени к отцу или деду и слушать их рассказы о бескрайнем просторе, далеких экзотических странах и необычайных приключениях, на которые богата жизнь пилотов.
Потом, когда Александра подросла, ее брали с собой на праздники, и она, счастливо улыбаясь, смотрела на могучие корабли, галантно козырявших девочке в матроске бравых офицеров и мечтала, что когда-нибудь тоже сможет стать пилотом.
А затем ее родители развелись. Бракоразводные процессы в те времена уже не были экзотикой, но все еще привлекали нездоровое внимание праздной публики. А тут еще дочь адмирала…
– С кем ты хочешь остаться? – для порядка спросил утомленный окружающей суетой судья.
– С папой! – твердо ответила Саша и на всякий случай немного отодвинулась от возмутившейся подобной эскападой матери.
Но российской юстиции, все больше ощущавшей на себе давление либеральной общественности и движения суфражисток, было не до желаний маленькой девочки и ее, конечно, оставили с матерью.
Совместная жизнь, прямо скажем, не задалась, тем более что maman поспешила снова выйти замуж, на сей раз за респектабельного коммерсанта, способного обеспечить ей тот уровень жизни, которого она была достойна. Через неделю Александра в первый раз сбежала из дому. Ее тогда быстро нашли, после чего открылась прямая дорога в закрытый пансион.
Впрочем, надо отдать должное отчиму. Да, он не собирался любить чужую дочь, да та бы и не позволила ему этого, но все же был человеком разумным и вовсе не желал ей зла.
– Что ты хочешь? – однажды спросил он во время каникул.
– Стать пилотом! – выпалила падчерица, с вызовом глядя ему в глаза.
– Хорошо, – равнодушно пожал плечами тот и оплатил обучение в частной летной школе.
С тех пор между ними наступило нечто вроде перемирия. Маменька, конечно, была не слишком довольна, но потом смирилась, тем более что снова прикоснувшаяся к небу дочь неожиданно успокоилась и перестала при каждом удобном случае провоцировать скандал.