— Да… почему же я всё-таки его так ненавижу? — Атропос приподнялась на локте, задумчиво глядя на Клота. — Ты его можешь спросить об этом?
— Прекрати говорить о Скульде. А то я начну ревновать.
Глаза девушки распахнулись на пол-лица, и Плут невинно пожал плечами.
— Всё в рамках нашей игры, дорогая. Ничего личного.
Буква МЭМ и ЛАМЭД
«Вошла буква мэм и сказала: „Владыка мира, хорошо мною создать мир, потому что мною называется Мэлех — царь“. Ответил ей Творец: „Верно это, но не сотворю мир тобою, потому что миру нужен царь. Вернись на свое место. А также не сотворю Я мир буквами ламэд и хав, составляющими слово МэЛеХ — царь, потому что не может существовать мир без царя“».
— Куда намылился, друг мой?
Адам даже не уронил сумку, только закрыл на секунду глаза и перевёл дыхание, прежде чем обернуться.
— Заеду за Аской и её подругой и отвезу девчонок на экскурсию по Луизиане. А что, боги не всезнающие?
Клот наставительно поднял указательный палец, хотел что-то сказать, но передумал: слепому не объяснишь, какого цвета мёд.
— Вместо Аски ты возьмёшь с собой её другую подругу — это не приказ, но мой искренний и дружеский совет. И вообще, постарайся с ней не контактировать.
— Твой коллега не смог очаровать девушку? — презрительно хмыкнул Адам. — Проиграл простому смертному? Нет, уволь: я так просто Аску не оставлю. И мне всё равно, что там за планы у богов, я хочу следующие два дня провести в её компании.
— Тогда кто-то умрёт.
— Угрожаешь?!
— Да на кой черт? — провёл рукой по затылку — отрастают волосы, стричься пора. — Северянка твоя, боюсь, с жизнью попрощается.
— С какой это стати? Тот бог — он её прирежет из ревности, что ли?
Клот пробормотал:
— Правду говорят, что Фишка всегда похожа на своего Игрока… Почему никому другому не достаются такие бабуины? — и, обратившись, к Адаму, — Человеческие чувства здесь не пðи чём. Это ты понимаешь? Боги и их… избранные связаны тончайшими нитями Судьбы, которые разорвать невозможно. Если сделать это насильно (как это собираешься сделать ты), пострадает более слабый узелок на нити: человек.
Адам дернул плечом, избегая смотреть на Плута.
— Ты не лжёшь?
— Боги не лгут.
«Они только привирают и замалчиваю», — добавил про себя Игрок. Спички детям не игрушка, а знания могут быть во вред смертным. За свою короткую жизнь они не успевают стать настолько мудрыми, чтобы воспринять хоть малейшую частицу истины.
— Хорошо, — тяжело вздохнул Адам. — Но запомни: мне это ужасно не нравится. И сразу по возвращении я позвоню Аске и попытаюсь объясниться… нет, о тебе я ничего ей не скажу.
— И это правильно, — Клот вернулся на наблюдательный пост, довольный тем, что не приходится даже напрягаться, чтобы вести Игру в назначенном направлении. Мальчишка сам, добровольно, с гордо поднятой головой лез в мышеловку. Клот нисколько не сомневался, что «союзник» Скульд при первой же возможности подставит его Фишку, чтобы спасти свою. Или просто — на всякий случай, чтобы у Плута не возникало желания поиграть нормально.
Чем ближе были выходные, чем чаще Аске вспоминался Адам — хороший мальчик, реальный, как ни крути, в отличие от всяких там белобрысых бестий. Почему бы не оставить в сторону все эти малопонятные игры богов — или кто они там такие — и заняться устроением своей личной жизни? Джеф так и не объявился, и Аска уже от стадии истерик и злости перешла к тихой досаде на вселенскую несправедливость.
Адам позвонил, как и обещал — только почему-то не ей, а Хельге. И пригласил провести выходные вчетвером — он, Хельга, Мара и Мэтт. На недоумённый вопрос подруги: «А как же Аска?» англичанин только булькнул в ответ что-то невразумительное — но девушки шестым чувством угадали, что третью не ждут. Аска швырнула в стенку многострадальный мобильный (хотя он-то точно уж был не при чём — ведь даже звонок был на другой аппарат!), потом почти спокойно сказала, что пойдёт проветриться, у шла на пляж.
Она тянул время, рассчитывая вернуться, когда подруги и предатель с туманного Альбиона уже точно уедут, и, где-то в глубине души… очень глубоко… надеясь, что её встретит Скульд. Он не появлялся уже пять дней. Что случилось?
Аска смутно помнила, что произошло тем вечером, после того, как они встретились на кладбище. И воспоминания были нервные, тревожные, рваные. Болезненные. После этого ей стало тяжело находиться в обществе людей, особенно недружелюбно настроенных. Как будто над их головам клубился темный влажный дым и собирался в тучи… Зарывшись пальцами ног в песок, девушка вспомнила, что она уже видела такие «тучки», когда была маленькая. Потом перестала — лет в тринадцать. А это Скульд пытается сделать из неё кого-то… кто в состоянии играть в игры с богами.