— Поговорим.
Они говорили около часу. Агент разложил на столе лист бумаги, начертил несколько линий карандашом и передал бумагу Скривелу вместе с деньгами.
Скривел сложил бумагу, сунул деньги в карман, снова содрал фуражку с взлохмаченной головы и раскланялся.
У моста, недалеко от заведения Юделя Гамбера, Вуд сел в трамвай и поехал к Литейному проспекту.
Афишки на стеклах трамвая советовали покупать шоколад Крафта, кровати Ефима Преловского и венскую мебель братьев Тонет. Негритенок подносил ко рту полные горсти разноцветных леденцов, полнощекая розовая девочка рядом с ним заявляла со смехом, что она умывается только мылом Брокара № 11714.
У Литейного проспекта агент спрыгнул с трамвая и спустя несколько минут звонил у дверей квартиры Свехновицкого.
Он позвонил дважды. Никто не отзывался. Подождав немного, он позвонил в третий раз и пошевелил ручкой.
Наконец кто-то отворил внутренние двери и спросил с тревогой:
— Кто там?
— Могу я увидеть Свехновицкого, Сигизмуида Фелициановича? — спросил Вуд.
— По какому делу?
— Ничего особенно, — сказал агент, — просто я уезжаю и хотел бы увидеть его перед отъездом.
Выходная дверь дернулась на цепочке, и сквозь щель Вуд рассмотрел встревоженное лицо студента.
— Ах, это вы! — сказал он наконец, узнавая Вуда.
— Простите, что осмеливаюсь вторично беспокоить вас, — сказал, кланяясь, агент.
Свехновицкий провел его к себе и предложил садиться.
— Чем могу служить?
— Видите ли, я уезжаю из Петрограда, — начал Вуд, улыбаясь, — очень скоро, дня через два-три. А дело с моим документом так и не разрешилось. Так его никто и не перевел.
— Вы, кажется, собирались обратиться к Панаеву? — спросил Свехновицкий.
— Да, именно к Панаеву; но при всем желании я никак не мог его найти. Разумеется, я и не пытался искать его в игорных притонах, как вы мне изволили указать в прошлый раз. Мне говорили, где он чаще всего бывает, я заходил туда несколько раз, но никогда не находил его там.
Вуд взглянул на Свехновицкого. Студент сидел с бледным лицом и усталыми глазами и, не слушая, смотрел в окно, мимо агента.
— Простите, — сказал Вуд. — Простите, — повторил он немного громче.
Свехновицкий извинился и просил продолжать.
— Именно по поводу этого документа я и зашел к вам вторично, — продолжал Вуд. — Не могли ли бы вы, Сигизмунд Фелицианович, одно одолжение…
— Я к вашим услугам, — отвечал студент, не отводя глаз от окна.
— Один из моих знакомых переписывался с известным востоковедом Френом в Голландии. Он обещал мне послать со своим письмом точную копию моего документа и ручается, что через три-четыре недели я получу точный перевод. Я и сам пытался было сделать эту копию, но, увы, совершенно неудачно.
Он вытащил из бокового кармана точную копию, присланную ему вместе с приказом, и положил рядом с нею квадратный лист бумаги, испещренный какими-то нелепыми очертаниями.
Свехновицкий развернул обе бумаги.
— Да, — сказал он, — это даже и на копию, пожалуй, не похоже. Скорее это грубая подделка вашего документа.
— Именно подделка, — улыбаясь, сказал Вуд, — еще если бы эта подделка сколько-нибудь походила на действительный документ, я бы не осмелился тревожить вас, Сигизмунд Фелицианович.
— Собственно говоря, скопировать ваш документ — пустое дело, — сказал студент, — если бы я…
Он остановился, закусывая губы, и снова посмотрел в окно.
— Если бы я не был так занят последнее время, я бы с удовольствием услужил вам. Впрочем, вот что: зайдите к одному из моих друзей — студенту Ралли; если он свободен, то он не откажется услужить вам.
— Благодарю вас, — вскричал Вуд. — Вы разрешите попросить его адрес?
Свехновицкий написал несколько слов на клочке бумаги.
— Простите, ваша фамилия Ша…
— Шарыгин Григорий Александрович, — подсказал Вуд!
Он с благодарностью принял записку, простился с Свехновицким и спустился вниз по лестнице.
У самого входа стоял человек в скромном черном пальто и барашковой шапке. Вуд поглядел на него: это был, несомненно, полицейский агент.
Вуд припомнил разговор, слышанный им при первой встрече с Свехновицким, легонько свистнул, оглянувшись на окна студента, и, вздернув брови вверх, беззвучно рассмеялся.
«Е. П. профессору С.-П. университета Владимиру Николаевичу Панаеву.
Его высокопревосходительство товарищ министра по иностранным делам бр. Нольде поручил мне передать Вам его непременное желание увидеть Вас в министерстве 10 марта с/г. в 12 часов дня.