– Они готовы до последней капли своей крови оборонять форпост на берегах Черного моря – Севастополь! И вот их противник! – Голос комментатора такой громкий, что, кажется, сейчас сорвется в надсадный крик. – Вас, леди и джентльмены, ждет новый сюрприз этого вечера!
На поле медленно выезжали закованные в броню всадники. Очень хорошо знакомые мне всадники.
– Эта пятерка не профессиональные игроки! Это воины ордена Готских рыцарей, принявшие приглашение их Великого магистра, нашего возлюбленного принца Альберта Саксен-Кобург-Готского, участвовать в играх по случаю его сорокового дня рождения!
Я позавидовал мощи легких комментатора. Выдать такую длинную фразу на одном дыхании – это воистину достойно уважения.
– Русские против Готских рыцарей! Мы представляем для вас, леди и джентльмены, реконструкцию сражения под Севастополем! Вы своими глазами увидите истинный триумф цивилизации над варварством!
Я смотрел на этих закованных в сталь с головы до ног всадников – и на самом деле как будто вернулся в прошлое. Под ногами песок, так похожий на крымскую мелкую пыль, а передо мной разворачивается пятерка Готских рыцарей. Длинные копья подняты вверх, на каждом трепещет баннер с личным гербом. Доспехи не сверкают на солнце – ведь Лондиниум день и ночь затянут туманом и смогом. Но и в этом тусклом свете они производят впечатление. Щитов нет, вместо них укрепленный левый наплечник, какой не возьмет и стрела из баллисты. На поясах длинные мечи, рукоятки торчат едва ли не из-под мышек. Кони тоже закованы в сталь по самые глаза.
Вообще-то считается неприличным устраивать поединки пеших и конных воинов, однако никаких правил против этого нет, а значит, нынешнее наше избиение, учиненное во славу Великого магистра Готских рыцарей, ничем не грозит устроителям игр. Да и были бы правила, напрямую запрещающие подобное, на них наплевали бы с высокой колокольни. Есть люди, которые сами устанавливают правила игры, и уж точно принц-консорт одной из самых сильных держав современного мира относился к таковым.
– Я так понимаю, – спокойно произнес Корень, – сейчас нас будут убивать.
– Как и всегда, – ответил я, даже не повернув голову в его сторону.
Сейчас моим вниманием владели враги. Они пустили коней шагом, потом медленной рысью, неспешно набирая скорость для смертоносного удара тяжелыми копьями, и только за полсотни саженей сорвались в галоп.
Первым «заговорил» карабин Армаса. Пули защелкали по броне несущегося на него рыцаря – вроде бы без цели и результата, совершенно хаотично. Но я знал – наш стрелок не просто так тратит драгоценный заряд батареи – он прощупывает броню врага, причем в самом прямо смысле. Ищет в ней уязвимые места, куда можно будет всадить пулю.
Почти тем же занимался сейчас и Вахтанг. Вот только, в отличие от ингерманландца, уроженец Картли и не думал стоять на месте. Он рванул в сторону, уходя с линии атаки разогнавшегося Готского рыцаря. Арбалеты его выстрелили синхронно, выпустив во врага пару болтов, отскочивших от брони нагрудника.
А вот Тарас с Корнем ринулись прямиком на врага. Миг – и оба проскочили мимо меня парой смертоносных вихрей. Еще миг – и оба подскочили почти синхронно, будто договорились заранее. Движения Корня были столь быстры, что я попросту не замечал их – для этого надо было внимательно следить, а не краем глаза. Я успел разглядеть только слетевшую с головы запорожца папаху. Зато Тараса мне было видно очень хорошо. Разогнавшись, тавричанин прыгнул вперед и вверх. Я отлично знал этот прием, ему обучил Тараса сам легендарный Виктор Зангиев по прозвищу Красный Циклон. Обе ноги тавричанина, обутые в тяжелые ботинки с подбитыми сталью подошвами, врезались в нагрудник Готского рыцаря. Треск позвоночника несчастного всадника мне, наверное, почудился – ведь я никак не мог услышать его. Высокая задняя лука седла не помогла рыцарю удержаться на коне. Комично взмахнув ногами, он полетел на землю, рухнув с грохотом и лязгом стали. А следом прямо на него приземлился Тарас и обрушил на шлем несчастного свой стальной кулак.
Всадник, несущийся на меня, не обратил на это внимания. Наверное, и не увидел. Смотровая щель в его шлеме была совсем невелика. Он скакал прямо на меня, опустив копье, и торжествовал. Потому что не может пеший воин, даже с устрашающего вида тесаком в руках, противостоять закованному в сталь Готскому рыцарю. Он уже видел в своих мечтах, как наконечник копья пробивает мою грудь и окровавленный выходит из спины, и я оказываюсь наколот на него, словно бабочка на булавку. Но я не оправдал его надежд. Скинув с плеч тесак, я плавным движением ушел в сторону и присел, пропуская наконечник копья над левым плечом. И тут же рванулся вперед – навстречу врагу, вскидывая оружие.