Суд, кстати, у нас всегда, несомненно, справедливый, об этом явно говорит один лишь факт того, что число оправдательных приговоров составляет порядка ноль целых две десятых процента от общего числа. Это значит, что в вашем деле, по какой бы причине оно ни возникло, суд будет разбираться тщательно до тех пор, пока не найдут, за что вас все же можно на несколько лет изолировать от остального общества.
Но есть в общественном восприятии секса и такой аспект, где мужчины явно выигрывают, во всяком случае они сами так считают. С молодых лет, покорив, как говорят, очередную вершину, — хотя неясно, какое отношение имеет секс к скалолазанию, скорее это из сферы неглубокого бурения, мужчина вешал некий виртуальный трофей на свою столь же виртуальную доску почета. Чем больше этих трофеев, тем лучше, и в любом случае у каждого уважающего себя самца их должно быть не менее десятка. Мужчины любят собираться в компании, выпить пива или чего покрепче и похвастать друг перед другом этими своими призовыми досками, поделиться воспоминаниями об особо сложных победах. Особым шиком всегда считалось добыть два, а лучше даже три трофея за один день. Такого самца обычно завистливо окружали остальные, похлопывали по плечу и с придыханием восторженно говорили: «Ну ты красавчик!»
С женщинами все обстоит с точностью до наоборот. Трудно представить себе трех подружек, пьющих кофе в «Шоколаднице» и хвастающихся друг перед другом числом кавалеров за неделю. А уж фраза «Я вчера Серегу из юротдела, потом Митю из транспортного, а вечерком с Гришей на складе, жаль Серега не пришел, а то бы втроем замутили» может быть только цитатой из ненаучно-фантастического фильма ужасов или немецкого порно, что, в принципе, одно и то же.
Общество смирилось с подобным противоречивым отношением к одному и тому же проявлению сексуального недержания. Мы можем купить в аптеке таблеточки с милым названием «Ловелас» или презервативы «Дон Жуан», но ведь никто не назовет средство женской контрацепции «Шлюха». Потому что «шлюха» звучит унизительно, а «ловелас» — это красиво. Кому интересно копаться в толковом словаре, ну, или, на худой конец, в Википедии, чтобы узнать, что «ловелас» и «шлюха» — это, в общем-то, синонимы, ведь, как утверждают словари, «ловелас» — это «распутник, волокита», а говоря по-простому — кобель.
Так вот, Макс был заядлый ловелас. К тридцати восьми годам его «доска почета» ломилась от немыслимого количества добытых им призов. Однако то время, когда эти трофеи были предметом его если не гордости, то хотя бы мужского тщеславия, уже давно прошло. Подгорный уже одиннадцать лет как был женат. Марина, его жена, с интервалом в два года родила ему двух сыновей, которые уже ходили в школу. В общем, все было за то, что пора бы остепениться, да и возраст, медленно, но верно приближавшийся к сорока, намекал на то же самое. И Макс был с этим абсолютно согласен, он и сам уже не получал былого удовольствия от новых приключений, которые к тому же могли разрушить его семью. Но как старый охотничий пес, почуявший добычу, делает стойку, так и Макс при любом случайном знакомстве с симпатичной представительницей прекрасного пола на мгновение замирал и, успев за это мгновение оценить все последующие перспективы развития событий, устремлялся на абордаж. За редким исключением, которым и была Настя, все увлечения Макса были крайне недолгими, порой он прерывал знакомство на следующее утро после удачно проведенного вечера. Иногда Подгорный сам не понимал, зачем он все это делает, и как пробудившийся с тяжким похмельем алкоголик зарекается пить, тоже давал себе обещания начать жизнь примерного семьянина. Но как и алкоголик при виде спиртного забывает свои недавние обещания, так и Макс при виде очередной красотки забывал обо всем.
Люди, сидевшие в кабинете губернатора Среднегорской области, чувствовали себя в нем более уверенно, чем хозяин кабинета. Во всяком случае, тему разговора задавали они, и условия собеседнику озвучивали тоже они. Представителями Жамбаева были два крепыша, каждому из которых не было еще и тридцати. С типичной восточной внешностью, широкими скулами, темноволосые. Оба в дорогих черных костюмах и лакированных туфлях, у обоих аккуратно подстриженные небольшие бородки. Они внешне походили на успешных банкиров или юристов, однако манеры речи и поведения выдавали в них людей, проводящих больше времени в тренажерном зале или на борцовском ковре, чем в рабочем кабинете. Губернатор, сам мужчина не робкого десятка и крепкого телосложения, физически ощущал исходящую от его визитеров силу и слабо прикрытую вежливым обращением агрессию. Сидящие напротив него люди не любили слышать слово «нет», а тот, кто их послал, и вовсе уже давно такого слова не слышал.