Перед отъездом из ресторана Богданов снова говорил с Сарвари.
— Я не совсем понимаю, — сказал он, — но думаю, что в вашем правительстве происходит раскол, и это очень опасно. Вы должны объединиться.
После этого Богданов отправился в советское посольство, чтобы встретиться с послом Пузановым.
— Они собираются арестовать Кадира, — сказал он.
— Этого не может быть! — ответил Пузанов. — Партия всего три дня назад выдвинула его из кандидатов в полноправные члены ЦК. Он только сегодня пил шампанское с Гореловым [главным советским военным советником — Г. Фейфер].
Все еще плохо знакомый с Кабулом, Богданов решил не спорить. Он ограничился лишь словами:
— Александр Михайлович, возможно, они хотели только усыпить его внимание в связи с сокращением его охраны.
Но Пузанов остался при своем мнении.
На следующий день Богданов отправился в аэропорт, чтобы проводить советского советника. Посол Пузанов и Сарвари также были там. Подойдя к Богданову, Сарвари взял его за руку со словами:
— Вы помните, что я сказал Вам вчера? Это был Кадир. Мы арестовали его в президентском дворце этим утром.
— Почему же Вы не скажете об этом Александру Михайловичу? — бесцеремонно ответил Богданов, обернувшись к послу Пузанову.
Встревоженный этими новостями, Пузанов попросил Богданова сопровождать его в посольство, где они созвали встречу главных советских военных советников. Горелов описал свою встречу с Кадиром предыдущим утром. Горелов не был разведчиком, но все же был генералом воздушно-десантных войск, отмеченным многими наградами и имевшим опыт ведения боевых действий в Чехословакии в ходе подавления мятежа, известного как «Пражская Весна» в 1968 году, когда советские войска успешно захватили ряд правительственных зданий и аэропортов в Праге. Горелова направили в Афганистан в 1975 году, когда эта страна находилась еще под властью Дауда. Подозревая Горелова в его связях с прежним афганским лидером, Амин попросил Москву заменить его, так же, как и посла Пузанова. Но в Кремле проигнорировали эту просьбу.
Горелов сказал, что Кадир еще тогда был очень обеспокоен. Они вдвоем пили шампанское около восьми часов в его офисе, когда вдруг зазвонил телефон. Это был Тараки. Он спрашивал министра обороны. Президентский дворец был в десяти минутах ходьбы от ресторана. Кадир попросил Горелова подождать и покинул его. Оружия у него с собой не было. Это был последний раз, когда Горелов видел Кадира.
Где-то в девять тридцать утра, министр внутренних дел Ватанджар, которого председатель КГБ Андропов любил называть «Йети» за его коренастую фигуру, вошел в офис Кадира. «Кадир под арестом, — объявил он. — Я назначен исполняющим обязанности министра обороны».
Когда советские военные советники обсуждали текст сообщения в Москву, Сарвари обвинил нескольких политических деятелей в заговоре против генерального штаба Афганской армии. Богданов снова предупредил свое посольство, что следует ожидать чистки, которая, как он уверял, последует очень скоро. И действительно, в течение ближайших трех дней произошло множество арестов, так что теперь советский посол полностью доверял его информации.
Удаление Кадира было далеко не единственным признаком междоусобицы в афганском правительстве. Незадолго до того Богданов вместе с прибывшим в Кабул руководителем зарубежной разведки КГБ Крючковым и главой зарубежной контрразведки Калугиным — встретились с Амином на официальном обеде. Слегка расслабившись после приятной трапезы и светской беседы, советские представители поинтересовались у Амина, зачем ему нужно это разрушительное противостояние между его «халькистами» и умеренными «парчамистами».
— А никакой борьбы нет, — ответил Амин. — Мы хорошо сотрудничаем.
Богданов повторил свой вопрос, поскольку русские уже готовились уезжать.
— Это различия в тактике… или еще кое-что?
— Все в порядке, — заверил его Амин. — Есть два члена «Парчам», которые входят в кабинет министров. Разве это не свидетельствует о сотрудничестве между нами наилучшим образом?
Вернувшись в советское посольство, Крючков отругал Богданова за то, что он, дескать, преувеличил эту проблему. Богданов возразил:
— Вы и Калугин скоро уедете, — сказал он, — но я должен создать разведывательную службу для этих людей. Вы же видите, что они собираются изгнать из правительства всех членов «Парчам».
Будучи убежден, что единственный способ стабилизировать ситуацию в Афганистане — это остановить внутрипартийную междоусобицу, Богданов считал, что только советское давление заставит смягчиться фракцию «Хальк» во главе с Амином.