Она подошла к дивану и, почти рухнув на него, проговорила хриплым голосом:
— Байярдель в кандалах! Мерри Рулз отомстил!
— Отнюдь! — возразил он. — Если говорить о мести, то Мерри Рулза здесь не в чем упрекнуть. Черт возьми! Я совсем по-другому думал о вашем капитане! Коль скоро он задумал предательство, то почему же он так глупо попался, ну просто, как лиса в капкан?
Он встал, налил себе еще один стакан вина и снова выпил его одним глотком. После этого он подошел к Мари и сел рядом с нею.
— Измена Байярделя не вызывает никакого сомнения. Подумайте, что он сам сознался в том, что вел переговоры с пиратом Лефором. Именно благодаря этим переговорам ему удалось освободить «Святого Лорана» вместе с экипажем. Надо быть совершенно наивным…
— Да, слишком наивным для человека, который задумал предательство!
— Не ищите для него извинений, он изменил. Сейчас он своей рукой все это напишет… Между ним и врагами острова существует сговор. И это ясно, как день!
— Байярдель изменил! — прошептала она.
— Да, — с твердостью подтвердил Реджинальд. — Такой глупец! Совершать такие вещи! И так нелепо признаваться в них своему смертельному врагу!
Она опустила голову на руки. Ничего нельзя было понять. Затем она громко и с силой ответила:
— Но если Байярдель действительно захотел предать и вошел в сговор с пиратами, то почему же он не уехал с Лефором? Почему он не передал Лефору те суда, которыми командовал?
— Без сомнения, потому, что сам Лефор этого не захотел. Со стороны Лефора это было бы очень неосмотрительно: увести три судна, которые принадлежат Мартинике, всему населению острова, которые, в конце концов, принадлежат королю!
Он смотрел на ее растерянность. Она не могла поверить в измену капитана, которого сама так любила. Тот дал ей столько доказательств своей преданности, лучше, чем кто-либо другой, умел говорить с нею, как настоящий, преданный ей мужчина, искренне и доброжелательно.
— Мари, — снова сказал Мобрей, — вам лучше выпить немного вина. Вы сильно взволнованы, и это понятно. Вы упали с такой высоты, не правда ли? Но поверьте моему огромному опыту: таково большинство мужчин; обычно они верны, если это совпадает с их интересами, как только интересы меняются, то они вас предают с возмутительной легкостью!
Мари схватила стакан, который ей протянул Реджинальд, несколько раз отпила из него по маленькому глотку. Шевалье решил не спешить. Он знал, что генеральша непременно вернется к тому разговору, который они прервали. И верно, поставив стакан на место, она с оттенком гнева спросила:
— Его арестовал Мерри Рулз? Почему он не предупредил об этом меня? Почему не захотел узнать мое мнение? Честное слово, похоже, что правит здесь именно он!
— Не будем преувеличивать, — произнес Реджинальд. — Из-за той симпатии, которую вы испытываете к предателю, не следует так высоко его ставить. Он всего-навсего капитан береговой охраны. Только что совершил страшную ошибку, такую, за которую рассчитываться придется как раз вам. Майор абсолютно правильно поступил. Он надел кандалы на предателя и бунтовщика.
Она молчала.
— Вы, конечно, можете, — продолжал он, — вмешаться и освободить его, но — будьте осторожны! Берегитесь! Я вам говорил: народу нужен виноватый, чтобы объяснить наше поражение. Мы знаем такого человека, и он у нас в руках. Если вы вступитесь за него и проявите хотя бы малейшее снисхождение, то все колонисты поднимут восстание, а вы сделаете очередную ошибку!
Он встал, подошел к двери, затем вернулся и остановился прямо перед нею.
— Мари! — низким и торжественным голосом сказал он, придавая тем самым еще большее значение своим словам. — Мари, я могу вам сказать, что я предпринял кое-что для того, чтобы майор стал более уступчивым. Я умолил Мерри Рулза о милосердии… Однако, поверьте, что все факты говорят о том, что капитана может ожидать только виселица. Я упросил майора ограничиться пока тюрьмой. Разве я не правильно поступил?
— Но все же Байярдель в тюрьме! — воскликнула она. — Я думаю, что сказал бы об этом генерал, мой супруг, если бы узнал все!
— Он предпочел бы увидеть его в тюрьме, чем болтающимся на конце веревки, как, впрочем, тот этого заслуживает! Мари, вам следует быть скорее признательной майору, а не такой слепой, тем более в вашем положении!
В отчаянии она стала ломать руки. Она вспомнила храброго капитана за несколько часов до смерти генерала дю Парке и, казалось, она все еще слышит его голос. Тогда он сказал ей: «Когда-нибудь вам обязательно понадобится Лефор. Тогда он может оказаться где-то далеко в море, но я переверну весь океан и найду его. Но если я не найду Лефора, который вас так любит, то он каким-нибудь чудесным образом сам узнает о том, что вам нужна его помощь!»