Надо срочно собирать свой материал по этой проблеме, вдруг удастся переключить внимание проверяющих. Вчера один из сотрудников что-то докладывал о фельдфебеле, чудом спасшемся из Мариуполя, и его интересных показаниях. Затребовать у помощника протокол допроса фельдфебеля и получить его не заняло много времени. Ещё через двадцать минут приказ – доставить оберфельдфебеля полевой жандармерии Шварцберга на допрос.
Когда конвой привёл оберфельдфебеля, полковник Науманн лучился положительными эмоциями и радушно встретил арестованного. Шварцберг же, несмотря на вполне нормальные физические кондиции – его не били, не морили голодом, – чувствовал себя подавленно. Ремень, горжетку[20], документы и табельный «Вальтер» отобрали, в камеру посадили. А за что – непонятно.
– Итак, дорогой Вилли, вы позволите мне так вас называть? – начал допрос контрразведчик.
– Как вам будет угодно, герр оберст, – вскочил со стула Вилли Шварцберг.
– Сидите-сидите. И называйте меня – камрад, какой я вам господин? Вы же член партии? Да-да, знаю, членство приостановлено[21], но в вашем деле есть весьма похвальная характеристика из Венской парторганизации, присланная по нашему запросу. И ведь мы с вами всё равно остаёмся бойцами Фюрера и товарищами по партии?
– Так точно, ге… товарищ полковник!
– Ну вот, молодец. Только не кричите так сильно. Сейчас вы мне всё подробно расскажете, и ваши злоключения закончатся.
– Так точно, то…
– Не перебивайте меня, камрад. Я буду задавать вопросы, а вы – подробно на них отвечать. Понятно?
– Так точно, товарищ полковник.
– Расскажите для начала. Как вы оказались в Ровно, проходя службу в фельдкомендатуре Мариуполя?
– Утром 24 декабря прошлого года, по приказу фельдкоменданта Мариуполя генерал-майора Гофмана, я со своим отделением убыл в Херсон. Добирались до Херсона на попутном поезде. Приказ предписывал встретить в Херсоне прибывающие из Джанкоя четыре магистральных трофейных локомотива и обеспечить их перегон в Ровно. Все соответствующие документы и предписания я сдал вашим сотрудникам.
– Да, они есть в деле. Продолжайте.
– Никакие локомотивы из Джанкоя в Херсон до 27 декабря не прибыли. 27-го стало известно, что русские как-то умудрились захватить Крым. И стало понятно, что паровозы из Крыма ждать бессмысленно. Я попытался связаться со своим командованием в Мариуполе, чтобы получить указания, как мне действовать дальше. Но связи с Мариуполем уже не было. 28-го нам сообщили, что Мариуполь то ли окружён, то ли уже взят русскими. Тогда я принял решение: раз у меня есть предписание прибыть в Ровно, то и надо туда ехать. Но ближайший эшелон в ту сторону был только на следующий день. На следующий день с утра прилетели русские бомбардировщики и уничтожили все подъездные пути к городу и эшелоны, что на них стояли. Вагон, в котором расположилось моё отделение с разрешения коменданта вокзала, сгорел. Бомба попала в цистерну, стоявшую рядом. Все мои подчинённые погибли. Я уцелел, потому что сразу после подъёма и физзарядки, которую я провёл с отделением, я пошёл на вокзал договариваться насчёт питания для отделения. Сесть на поезд в Ровно я смог только первого января. Четвёртого прибыл в Ровно, добирался с пересадками. Сразу пришёл в комендатуру. Там посмотрели на мои документы из Мариуполя, который уже взяли русские, и арестовали меня. Вот так я оказался в Ровно, товарищ полковник.
– А что это за паровозы и почему из Крыма?
– Паровозы мощные, трофейный ФД, были приписаны к Мариупольскому железнодорожному узлу. Я так понял, что их затребовали в Ровно для перевозки пополнения. А в Крым они ездили часто. Возили какие-то грузы в порты, то ли в Евпаторию, то ли в Феодосию. Составы всегда по приказу коменданта Михаэля формировались. Ну и в тот раз четыре состава потащили в Крым по заказу бедняги айнзатцляйтера[22] Шпеера[23].
– Почему бедняги?
– Ну как же, племянник самого рейхсминистра – и наверняка в плен к русским попал.
Науманн немного охренел. Этого ещё не хватало. В его хозяйстве пропал племянник рейхсминистра. Но, чуть придя в себя, полковник сообразил, если бы с племянником рейхсминистра что-то случилось в конце декабря, то трендюли бы к нему уже прилетели бы.
– Поподробнее расскажите про айнзатцляйтера.
– За несколько дней до командировки в Херсон я заступил дежурным на пост у въезда в город. Утром подъехала колонна из трёх машин. Два бронеавтомобиля и шикарный «Мерседес G4»[24]. Ну, такой, как Фюрер на парадах ездит. Вот на этом «Мерседесе» и приехал айнзатцляйтер Шпеер. Показал командировочные документы от Организации Тодта. По ним выходило, что он с инспекцией ездит. Мы с ним разговорились. Он тоже из Вены оказался. Он не собирался останавливаться в Мариуполе. Только спросил, где можно перекусить в нормальном ресторане. Я ему и посоветовал. Мне потом парни, что на вокзале дежурили, сказали, что комендант Михаэль для герра Шпеера специально состав сформировал для поездки в Крым. Потом герр Шпеер через день или два назад вернулся на том же поезде. А вот 23 декабря по приказу коменданта Михаэля были сформированы четыре состава с теми самыми паровозами ФД, но грузились они почему-то не в Мариуполе, а были отправлены в Приовражное. Там герр Шпеер в ночь на 24-е их загрузил, и они отправились в Крым.
21
«Закон об обороне империи» 1935 года обязывал солдат, унтер-офицеров и офицеров приостанавливать своё членство в партии (НСДАП). Обращение «герр оберст» переводится как «господин полковник», «товарищ полковник» и будет звучать по-немецки как «камрад оберст».
22
Айнзатцляйтер— специальное звание, равное майору в Организации Тодта. Организация Тодта – (Organisation
23
О разведывательном рейде командира разведвзвода бригады полковника Брежнева лейтенанта Эрвина Зиберта, с документами на имя племянника рейхсминистра Шпеера читайте в первой книге цикла «Дорогой Леонид Ильич» – «Большой Сатурн».