Насторожённая буква Ё
Ходят слухи, что каждый год 29 ноября собираются ёфикаторы и… Нет, не ходят в баню. Отмечают день рождения буквы «Ё»! Именно в этот день более 200 лет назад княгиня Екатерина Дашкова предложила покончить с іолками и іожиками, предложив на заседании учёного совета Академии Российской использовать букву «Ё». Эта идея возникла у неё неспроста: на заседании как раз обсуждали создание полного толкового славяно-российского словаря. Разумеется, нововведение не сразу приняли в обществе: одни считали букву «Ё» несуразной, другие обвиняли Дашкову в глумлении над языком (вам это ничего не напоминает?).
В итоге все точки над «Ё» расставил не Карамзин, как принято считать: первым печатным изданием с этой литерой была книга Ивана Дмитриева «И мои безделки», изданная в 1795 году в Московской университетской типографии у Ридигера и Клаудия. И только спустя год «Ё» появилась у Карамзина в книге «Аониды».
Что сейчас говорят правила? Обязательно ли использовать букву «Ё»? Да, в нескольких случаях:
✔ когда есть вероятность неправильно прочитать слово (передохнет, небо – попробуйте без контекста и при отсутствии двух точек угадать значение);
✔ в книгах и учебниках для детей младшего возраста;
✔ в литературе для иностранцев;
✔ в текстах с последовательно поставленными знаками ударения.
В остальных – использование «Ё» факультативно. Это ведёт к тому, что появляются орфографические дублеты: насторо́женно – насторожённо, мане́вр – манёвр, мо́леный – молёный, же́лчный и жёлчный и прочие. Перечисленные варианты признаются равноправными и фиксируются в «Русском орфографическом словаре» РАН под ред. В. В. Лопатина и О. Е. Ивановой (2018).
Я занята́
Среди основных трудностей русского ударения – его разноместность и подвижность. Первое означает отсутствие фиксированного ударения, как во французском, например, где априори «силён» последний слог. В нашем языке такого удобства, как вы знаете, нет – ударение, в зависимости от этимологии слова и его морфонологической структуры, может падать на любое место основы. Подвижность же проявляется в перемещении ударения с одного слога на другой при изменении формы слова.
Сперва может показаться, что в этом хаосе невозможно разобраться. Но не всё так плохо: некоторые закономерности, которые часто и так понятны нам без особых объяснений всё же есть.
Возьмём, например, прилагательное занято́й (употребляющееся в значении «не имеющий свободного времени, обременённый заботами»). Обычно ударение в его формах ошибочно пляшет из-за путаницы с формой прошедшего времени страдательного причастия за́нятый (от глаг. заня́ть), но всё же у них есть кое-что общее: нормативное ударение в краткой форме женского рода – занята́.
Обычно в учебниках и справочниках пишут следующее:
в кратких формах женского рода прилагательных и причастий ударение чаще всего падает на окончание (грешный – грешна́, плохой – плоха́, тёмный – темна́, старый – стара́, при́нятый – принята́ и так далее).
Но чтобы попасть под это стройное с виду правило, слово должно соблюсти хотя бы одно условие: или не иметь в своём составе ни одного суффикса, или довольствоваться в составе рядом допустимых (-к-, -ок-/-ек-, -н-, -л-). При наличии как минимум одного пункта ударение, скорее всего, будет падать на окончание.
Но! Как только в составе слова появляются суффиксы -альн-, -ельн-, -ист-, -и-, -ив-, -лив-, -чив-, -им-, ударение чаще всего остаётся на основе (красивый – краси́ва, счастливый – сча́стлива).
Обратите внимание на «скользкие» формулировки а-ля «скорее всего» и «чаще всего». К сожалению, это относительная истина – в каждом правиле есть место исключениям. Причиной всему служат отличия в акцентной парадигме: где-то она стремится к унификации во всех формах, где-то пока стоит на месте. В этом и заключается непрекращающаяся динамика развития языка: в большей степени незаметная для нашего занято́го поколения.