3. ЧЖУНЬ. Начальная трудность
____ ____
__________
____ ____
____ ____
____ ____
__________
Будьте терпеливы, прислушайтесь к советам женщины.
Только несведущие люди думают, что в провинциальных городах все друг друга знают и часто встречаются. Можно забиться в какой-нибудь микрорайон Перспективный, куда районное начальство, по слухам, предпочитает летать на вертолете, и всё – пропал ты для общества, для бывших одноклассников и друзей, можно не увидеться годами и десятилетиями.
Лиля Соломина жила поближе, но тоже на отшибе, в окраинном поселке по прозванию Водокачка, где два десятка деревянных домов издавна гнездятся на краю обрыва над Волгой – именно на этой великой реке стоит вот уже полтысячи лет город Сарынск, начавшийся с пограничной крепости и превратившийся в среднестатистический российский город, о котором так и хочется сказать: «особых примет нет».
Лиля появилась в последний школьный год, и тут же трое друзей, Илья Немчинов, Валера Сторожев и Коля Иванчук, бросив свои прежние привязанности, образовали вокруг нее компанию. Так было везде, где она училась, переезжая вместе с отцом, администратором-самородком из сельских управленцев, которого все повышали и повышали. Лиля, легкая, без зубрежки, отличница и спокойная, без похвальбы, красавица, сразу же становилась королевой класса, но королевой в изгнании: с девочками не дружила, к мальчишкам относилась благосклоннее, но тоже слишком близко не подпускала. Однажды сидели после уроков на партах, болтая ногами и умничая, то есть они, Илья, Валера и Коля, умничали, а Лиля слушала и посмеивалась. Немчинов тогда имел репутацию начинающего и уже непризнанного гения, ходил на факультатив по литературе и писал стихи в школьную стенгазету, у Валеры была слава удачливого ухажера, а Коля Иванчук считался умником-универсалом. Вот и соревновались перед девушкой. Зашла речь о будущем, Илья отмолчался, Валера точно знал, что пойдет учиться в медицинский, по стопам отца, а Коля, как обычно, натарабарил всего столько, что не разберешь: он и геологом хочет, и в местное театральное училище не прочь поступить, и литература его, как и Илью, манит, хоть он и не написал ничего, но если уж напишет, это будет сразу нечто! В этом и смысл, рассуждал Коля, не готовиться, а сразу делать что-то. То есть учиться, да, но уже себя как-то проявлять.
В общем, обычная школьная болтовня. Спросили заодно и Лилю о планах на жизнь. Лиля, улыбаясь, ответила:
– Не знаю.
– Что же ты, совсем ничего не хочешь? – спросил кто-то.
– Ну почему… Жить.
– Что значит – жить?
– Ну… Не знаю. Выйду замуж за обеспеченного человека. И чтобы поменьше дома был и не мешал. Дети… Нет, дети не сразу, потом. А можно и обойтись.
– А работать?
– Не хочется.
– То есть ты просто хочешь ничего не делать?
– Скажем так: просто наслаждаться жизнью. Вы разве не хотите?
Естественно, друзья тоже хотели наслаждаться жизнью. Но они были дети своего времени, когда хоть и принято было посмеиваться над гражданской позицией, но одновременно было положено ее, хоть какую-то, иметь. Вот с точки зрения этой гражданской позиции они и ответили:
– С ума сойдешь, если ничего не делать.
Лиля пожала плечами.
– Я не сойду. Нет, я бы пошла работать, но чтобы – одна. А то ведь обязательно вокруг всякий народ… Это не мое. Я вообще людей не люблю, особенно когда их много.
– Ты только себя любишь? – обвиняюще спросил Илья.
– Ты прямо как на собрании, – осадил его Коля. – Все себя любят, это нормально.
– Но не только же себя, – рассудил Сторожев. – Папу, маму. У меня кошка еще есть, – добавил он, чтобы не выглядеть слишком серьезным и не насмешить этим Лилю.
– Нет, – сказала Лиля. – Я только себя. Папу и маму – постольку-поскольку. Папа у меня крестьянин, мама тоже, честно говоря, не интеллектуалка. У меня с ними общего языка нет совсем.
– Ага. Они тебя выучили, и у тебя теперь с ними нет общего языка? – как бы негодовал Илья, на самом деле любуясь Лилей, ее откровенностью, на которую сам был неспособен.
– Вот именно, – кивнула Лиля.
Друзья не могли понять, то ли она дурачит их, то ли правду говорит. Лиля ускользала, а узнать ее лучше было трудно: после уроков она сразу же шла домой, от общих классных мероприятий откровенно отлынивала, никто не ходил к ней в гости, и она ни к кому не ходила.
Однажды был разговор о ней – без нее.
– На такой девушке жениться нельзя, – сказал Коля Иванчук. – Она всю кровь выпьет.
– А если бы она согласилась, ты бы первый женился, – сказал Валера Сторожев.
– Может быть, – не стал спорить Коля.