Далее следует версия о передаче части рун людям.
Руны найдешь
и постигнешь знаки,
сильнейшие знаки,
крепчайшие знаки,
Хрофт (Один) их окрасил (кровью),
а создали боги
и Один их вырезал,
Один у асов, а Даин у альвов,
Двалин у карликов,
у ётунов Асвид,
и сам я их резал.
Умеешь ли резать?
Умеешь разгадывать?
Умеешь окрасить?
Умеешь ли спрашивать?
Умеешь молиться
и жертвы готовить?
Умеешь раздать (распорядиться жертвой)?
Умеешь заклать?
Хоть совсем не молись,
но не жертвуй без меры,
на дар ждут ответа;
совсем не коли,
чем без меры закалывать.
Так вырезал Тунд
до рожденья людей;
вознесся он там,
когда возвратился.
Там же можно найти упоминания о заклинаниях, рекомендации по использованию магических атрибутов, также об отношении и осторожности в отношениях с магами и женщинами(!).
Здесь мы можем сделать интересное замечание: существовала магия и магия. Одна использовалась многими и, судя по всему, была довольно распространенной, особенно среди женщин. Другая же ассоциировалась с особым посвящением, подобным тому, которое прошел Один, когда он, принеся жертву самому себе, висел, пригвожденный копьем к мировому древу. В результате он получил понимание рун. Трансформация через смерть — это часто встречающаяся практика в шаманизме многих народов.
У северных шаманов сохранились похожие ритуалы посвящения. Один, как воин-шаман-бог, и то, что происходило с ним, — это прообраз, прототип посвященного в руны. Это высшее знание, дающее совершенно другие возможности. Язык рун давал возможность не только получать ответы на вопросы, но и составлять мощные заклинания. О них упоминается в «Речи Высокого», и многие рунологи соотносят каждое заклинание с определенной руной.
Заклинанья я знаю —
не знает никто их,
даже конунгов жены;
помощь — такое
первому имя, —
помогает в печалях,
в заботах и горестях.
Знаю второе,
оно врачеванью
пользу приносит.
Знаю и третье,
оно защитит
в битве с врагами,
клинки их туплю,
их мечи и дубины
в бою бесполезны.
Четвертое знаю, —
коль свяжут мне члены
оковами крепкими,
так я спою,
что мигом спадут
узы с запястий
и с ног кандалы.
И пятое знаю,
коль пустит стрелу
враг мой в сраженье,
взгляну — и стрела
не долетит,
взору покорная.
Знаю шестое,
коль недруг корнями
вздумал вредить мне, —
немедля врага,
разбудившего гнев мой,
несчастье постигнет.
Знаю седьмое,
коль дом загорится
с людьми на скамьях,
тотчас я пламя
могу погасить,
запев заклинанье.
Знаю восьмое,
это бы всем
помнить полезно:
где ссора начнется
средь воинов смелых,
могу помирить их.
Знаю девятое,
если ладья
борется с бурей,
вихрям улечься
и волнам утихнуть
пошлю повеленье.
Знаю десятое,
если замечу,
что ведьмы взлетели,
сделаю так,
что не вернуть им
душ своих старых,
обличий оставленных.