Устав драться, ребята оттолкнули друг друга в разные стороны. Кузина, близоруко щурясь, пыталась на полу найти свою заколку для волос. Артем считал недостающие пуговицы на рубашке.
– Псих! – уже более миролюбиво выкрикнула Крыска, снова устраиваясь за столом. – У нас за такое дело в гроб вколачивают!
– Сама такая! – устало ответил Артем, глядя, как болтается у него над головой так никем и не снятая петля. – Понаехали тут!
С этими словами он дернул за веревку, и вместе с петлей на пол свалилась люстра.
– Псих! – подтвердила свой приговор Виолетта, прыская в ладошку.
Весь оставшийся день Артем провалялся на родительской кровати, придумывая разные способы избавления от порядком надоевших родственников. То, что привидения и покойники за окнами, – дело их рук, он уже не сомневался. Осталось только вывести кузенов на чистую воду и попросить маму купить им билет обратно.
«Ничего в этом доме необычного происходить не может!» – подумал про себя Веснушкин. С этой мыслью он вышел из комнаты и замер с поднятой ногой.
В длину всего их небольшого коридора каким-то белым порошком была выведена надпись: «Смерть!»
Артем три раза на четвереньках прополз вдоль нее туда и обратно.
Надпись не исчезла.
– Чего ты тут топаешь? – выглянула в дверь Виолетта да так и замерла с открытым ртом. – Мог бы придумать что-нибудь поинтересней, – пробормотала она, заметно побледнев.
– С чего вдруг это снова я сделал? – зло сощурился Веснушкин. – Сама признаешься, чем коридор испачкала, или тебя побить сначала?
Кузина лизнула палец, опустила его в белый порошок, поднесла к свету и только потом коснулась языком.
– Ну все, – облегченно вздохнул Артем, – теперь точно помрешь.
– Не надейся, – скорчила довольную мордочку Крыска. – Два раза не умирают. Это обыкновенный сахар.
– Сахар?
Веснушкин вбежал на кухню и замер на пороге. Еще утром аккуратно убранная кухня сейчас была похожа на место побоища.
– Что это? – прошептал Артем, представляя, как рассердится мама, увидев все это.
Виолетта была удивлена не меньше родственника. Когда она перестала охать и ахать и закрыла рот, то смогла только произнести:
– Вот это да!
– Я тебе сейчас как дам! – снова накинулся на нее Артем. – Кто это сделал?
– Чего ты ко мне привязался? – в тон ему закричала Крыска. Но тут подбородок у нее снова поехал вниз. Округлившиеся глаза смотрели мимо Артема ему за плечо. – Наши в городе, – пробормотала она.
Веснушкин медленно повернул голову.
За окном висел покойник.
Синюшное лицо, вывернутая шея, вывалившийся изо рта язык.
От сильного порыва ветра тело качнулось и плавно уехало в сторону.
Артем первым выбежал из кухни. За ним вприпрыжку неслась Виолетта, почему-то бормоча: «Наши! Наши!» Когда Артем остановился, она налетела на него, радостно хмыкнув, обогнала, но тут же сама замерла. Перед ними в полумраке коридора стояло привидение.
– Мама! – взвизгнула кузина, отпрыгивая к Артему. Он вовремя успел отклониться, чтобы она не повисла у него на шее.
Привидение было небольшое. Как и в прошлый раз, оно стояло около зеркала и слабо светилось. В воздухе явно пахло паленым.
Веснушкин сделал шаг. У него перехватило дыхание.
Перед ним стоял Артем Веснушкин пятилетней давности. Призрак был настолько четким, что Артем смог рассмотреть пуговицы на бретельках шорт.
За спиной всхлипнула Виолетта.
Артем сделал еще шаг, и привидение перестало быть объемным, превратившись в плоское изображение.
– Так вот оно в чем дело, – пробормотал себе под нос Веснушкин и огляделся.
В туалете снова горел свет. Пройдя сквозь призрак, Артем добежал до туалета и рванул на себя дверь.
Витька стоял ногами на унитазе и, высунув от старания язык, тянулся к окошку над дверью. В руках он держал сложную конструкцию из зеркал, яркий фонарик и фотографию, на которой был изображен восьмилетний Артем.
Когда дверь распахнулась, Телепузик вздрогнул и потерял равновесие. Первой на пол упала сложная конструкция, за ней – фонарик, затем рухнул кузен, а сверху мягко опустилась фотография.
Глава III
В компании с неизвестным
– Значит, покойник за окном тоже твоих рук дело? – кровожадно сверкая глазами, спрашивал Артем.
– Пошутить нельзя, да? – Витька сидел с ногами на стуле и дул на разбитую коленку. Рядом с ним стояла Виолетта и равнодушно мазала ссадину брата зеленкой. – Вилька, ты садюга! – зашипел от боли Телепузик, когда сестра мазнула по открытой ране.