…Очнулась я от удушья. К счастью, руки сработали быстрее головы и успели расстегнуть ошейник прежде, чем он переломил мне шею. Я сидела на асфальте, точнее – на открытой парковке у магазина между машинами. Майка и обе руки были в крови – ничего не помню. Помню, что ночью при Фантомасе Тварь взяла надо мной верх и все-таки цапнула его. Но не убила. Его кровь или чья-то еще? Не помню – и это всего страшнее.
Я встала и пошла домой по безлюдной пока парковке. Теперь светает часов в восемь, скоро все выйдут на работу, а тут – я по уши в крови. Фантомас – фигня. То есть не фигня, но живой. Жаль, что три года коту под хвост, но пора отвыкать себя жалеть. Меня больше волновало, чья на мне кровь. Хорошо, если только Фантомаса. Я шла домой и все смотрела на снег: нет ли где кровавых следов, не валяется ли в том сугробе несчастный, который столкнулся со мной ночью? Тварь взяла верх. А я-то воображала, что ее контролирую.
На пути к дому было чисто, но это ничего не значило. Новости округа я буду смотреть всю неделю и не успокоюсь, пока не увижу подходящий труп. А увижу – тем более не успокоюсь.
Машкины ключи в кармане – месяц назад я бы обрадовалась такой находке, а сейчас думала, что не заслуживаю. Сейчас мне следовало бы поболтаться по улице до прихода тетки, пусть увидит меня в крови, пусть оставит свой театр и признает очевидное, пусть всыплет мне, наконец… Глупости. И тетка врать не прекратит – придумает что-нибудь, она мастер. И всыплет – не наказание для Твари. Я поднялась на этаж пешком, мне казалось, что вызывать лифт – много чести для такой, как я. И увидела Фантомаса.
– Ух ты! Кого-то загрызла? А я тебя жду, домой-то без куртки не сунуться. Уже и в травмпункт сбегал… Ты скажи: у нас получилось? – Он сидел на подоконнике с забинтованной ногой. Жизнерадостный балбес, как будто не оборотня ночью видел, а собачьи бои.
– Ты, – говорю, – хотя бы понял, что произошло?
– Ну да! Знаешь, как я испугался! – Он говорил восторженно, как будто я ему фильмы страшные показывала всю ночь.
– Заходи.
– Так у нас получилось?
– Нет. Я не знаю почему, только теперь все еще хуже. И ты…
– Что? Тоже стану оборотнем? Ты не стесняйся, я читал. И уже все обдумал, пока ты бегала. Мы просто будем вместе, и все. Будем друг друга контролировать…
– Поженимся, волчат заведем… Ты соображаешь, что ты говоришь?! «Будем вместе»?!
– Я про волчат не говорил.
– И на том спасибо. Юрка, ты даже не представляешь себе, что это за жизнь, с Тварью. Когда одну ночь в месяц тебя просто нет, а утром ты просыпаешься в лесу, с руками в крови и трупом на совести. Когда все близкие знают и спешат удрать из дома в полнолуние под любым предлогом. Когда они стесняются тебя, не верят тебе и при первой возможности стараются сплавить из дома подальше?! Когда ты – урод?!
– Мне пока нравится… – Фантомас смотрел на меня странно, правда не понимал, что это я. Сел на диван, разбинтовал укушенную ногу.
Ну да: есть еще тоненькие царапины, но к обеду и они сойдут. Обратила я Фантомаса, а он дурак, еще и радуется. Теперь в нашем доме будет два урода.
– Ты скажи, почему с именем не получилось-то?
– Потому что это лажа, Юра. Когда там эти байки про оборотней писались? Кто эти рецепты проверял, кроме нас с тобой? И, может быть, мои девять лет – тоже лажа. Но нам с тобой по-любому начинать сначала.
Фантомас намотал бинт на палец, сходил выкинул, вернулся задумчивый – доходит потихоньку.
– Я не согласен. Есть еще масса рецептов, хоть один да сработает. Надо пробовать и не отчаиваться. Нас же теперь двое?
– Слушай, а что ты Сашке сказал, когда вы две недели со мной не разговаривали?
– Что ты заболела и к тебе никого не пускают.
Февраль
– В этом слове три гласных.
– Нет.
– Две?
– Ты гадаешь или работаешь?! Сосредоточься, слушай мысли, смотри на зрачки! По слогам думаю, ну? – Фантомас меня бесил. Он с интересом прочел пару книг из того центнера, что я ему дала, усвоил пару простых фокусов и решил, что хватит. Он развлекал ребят во дворе, заставляя то спотыкаться на ровном месте, то забывать выбранную ими же карту из колоды. И мнил себя крутым гипнотизером.
– Ты понимаешь, что с Тварью у тебя не будет второй попытки? Что тебя вообще не будет?! И нужно очень, очень стараться, чтобы хотя бы помнить себя!
– Не нуди, я устал.
– И перерывов на отдых – тоже не будет. Ну-ка заставь меня забыть это слово!
Фантомас протянул руку и несильно двинул мне под коленку костяшками пальцев.
– А!
– Забыла?
– Дурак! Вот что с тобой делать?
– Любить и восхищаться! Правда, Ир, давай прервемся, у меня уже мозги набекрень. Сашка гулять звал… Он обижается, что мы встречаемся без него.