Прокопьева достойно выдержала мою пламенную речь. Она снисходительно посмотрела на меня и откликнулась:
— Шатров, ты слишком умный стал, да? За такой тон я могла бы вызвать тебя на педсовет для профилактики, но не сделаю этого — я люблю детишек, тем более тех, кто побывал в лапах оборотня. Я на тебя не злюсь, а сочувствую тебе. И я не верю, что на сцене стоят оборотни. Ахинея какая-то… Это смешно. Я и в оборотней-то не верю, о чем говорила вам перед каникулами. А группа «Вкус крови» плохая. Да что там — отвратная! А сюда я пришла для того, чтобы лично посмотреть на этих, с позволения сказать, певцов. В своем мнении я только утвердилась… Спокойной ночи, Егор. Увидимся в школе. Привет маме! — Прокопьева приобняла меня и прогулочным шагом удалилась.
До меня донеслись ее слова, которые она, кажется, бормотала себе под нос:
— Цирк бесплатный… Оборотни! Вот уж анекдот так анекдот…
Я стоял и просто трясся от злости.
«Прокопьева та еще штучка! И я обязательно выведу ее на чистую воду! Она у меня попляшет, обязательно попляшет! — давал я себе слово. — Я узнаю ее секреты, открою все, что она от нас скрывает. Уверен — она чуть ли не главный персонаж в этой истории…»
Очень сильно я злился и поэтому только запутывался в своих угрозах все больше и больше, никак не мог собрать воедино все события, посмотреть на них со стороны и все понять. И от этого злился еще сильнее…
Глава V
Логово перевертыша
Когда закончились выходные дни, подаренные нам администрацией города, мы вновь приступили к занятиям в школе. Как и следовало ожидать, никто из моих одноклассников и друзей не помнил точно, что видел на сцене в двенадцать часов на Театральной площади. Все утверждали, что никаких оборотней на эстраде не было. И я перестал их допрашивать, чтобы не вызывать к себе лишнее внимание и не провоцировать народ на круговые движения пальцем у виска…
И, как тоже следовало ожидать, у меня резко ухудшились отношения с классной руководительницей. За малейшую неточность в ответе на заданный на уроке вопрос она ставила мне двойку или в лучшем случае тройку и советовала серьезнее относиться к ее предмету, а не то у меня в дневнике будет красоваться «пара» в четверти.
Проделывая все это, Лилия Владимировна улыбалась мне. Если не губами, то глазами. И в ее глазах было что-то такое, от чего мне становилось не по себе. Она знала что-то, чего не знал я, и насмехалась надо мной… Конечно же, мне это не нравилось.
Однажды, когда прозвенел звонок с урока географии, весь класс дружно выбежал из кабинета. А меня, хоть я был уже в дверях, Лилия Владимировна остановила и поманила к себе. Я неохотно подошел, судорожно гадая, чего хочет от меня эта женщина.
— Я беспокоюсь за тебя, Шатров, — с преувеличенной досадой в голосе сказала Прокопьева, рассматривая мои руки, которые опять демонстративно находились в карманах. О, да, это так ее раздражало… — Ты в курсе, что у тебя может быть в четверти неудовлетворительная оценка?
— В курсе, — невозмутимо ответил я. — Она будет благодаря вам. Вы специально ко мне придираетесь, а началось это после того, как мы встретились на концерте «Вкуса крови». — Я понизил голос до шепота: — Мы, Лилия Владимировна, повязаны с вами одной тайной, но между нами есть различие — я тайну разгадываю, а вы — ее участник.
Директриса-географичка вздохнула и посмотрела куда-то в сторону.
— А скажи, Егор, ты ходил к врачу? Больше после того случая не видел оборотней, скажем, по телевизору?
Тон ее был серьезен, а губы сжаты в ухмылку.
— Я вижу оборотня в школе каждый день с понедельника по пятницу… — начал я.
Прокопьева замерла. Побледнела. Больно схватила меня за плечи, но, сразу опомнившись, отпрянула, как от электрического разряда.
— Что, Шатров? Что ты сказал?
Изумленный такой ее реакцией на мои слова, я повторил:
— Каждый день я вижу в школе оборотня.
— И где же он? — Взволнованный голос Прокопьевой вновь стал насмешливым. Но, несмотря на это я чувствовал, что тема ее заинтересовала…
— А вот, за вашей спиной стоит.
Напряженная географичка коротко вскрикнула и оглянулась. Конечно же, за ее спиной никого не было.
— Шутка, — сказал я, стараясь не рассмеяться и сохранить каменное выражение лица. — А если серьезно… Оборотня зовут Прокопьева Лилия Владимировна. Потому что вы двуличная и коварная. Не думайте, что я такой простой и ничего про вас не знаю. Я знаю что-то, чем мог бы вас шантажировать, если бы захотел.