Он уставился на то, чем греб. В его руках тяжело покачивался топор. Старинный, на длинной рукоятке, с черным изогнутым хищным лезвием.
Погодите, он что – топором греб?!
Сашка растерянно ухмыльнулся. Во дела, никогда бы не подумал… А нормально топор сработал! До берега, вон, всего метров пятнадцать осталось. Впереди уже маячили камыши, а дальше виднелся пляж с черным почему-то песком.
Он перекинул топор на другой борт и стал изо всех сил выгребать, преодолевая сопротивление густой красной воды. Взмах – разворот, взмах – разворот. Вода одуряюще пахла сырым мясом, брызги, попадая в лодку, сворачивались на дне студенистыми черными комками.
Он вытер, наконец, мокрое лицо футболкой и устало толкнул лодку вперед. Что-то легонько царапнуло по днищу – и вдруг впереди, прямо по курсу лодки, всплыла человеческая голова. Одна голова. Без туловища.
Сашка отшатнулся.
Голова покачивалась на красной волне, глаза ее были закрыты, волосы сосульками прилипли ко лбу, на макушке запеклась черная бугристая корка. Сашка резко воткнул топор в густую воду, пытаясь притормозить лодку, и растерянно склонился над ее носом.
Голова открыла глаза.
И Сашка, похолодев, сообразил, что это Сява!
– Куда же ты, Санек? – голова разлепила губы. – Жа-арко тут… дышать нечем…
Тут голова щелкнула зубами и резко бросилась вперед. Миг – и она закачалась под самым бортом, скаля зубы и пытаясь ухватиться за топор. Зубы соскальзывали с черного металла, Сява разочарованно облизывался.
– Отвали! – замахнулся на него Сашка.
Голова насмешливо забулькала – и вдруг подпрыгнула, норовя вцепиться в борт. Лодка закачалась, щепа полетела во все стороны. Сашка обухом топора попытался отпихнуть проклятую башку.
Ничего не вышло.
Сява таращил глаза и молча, с хрустом, грыз борт лодки. Рядом всплыла вторая голова, широко, предвкушающе улыбаясь зубастой пастью.
Сашка узнал Черепа.
А третьим из клокочущей воды выскочил оторванный кочан Биты и тут же попытался вцепиться зубами в другой борт.
Сашка слышал, как шелестит жухлый камыш вдоль берега, но проклятые головы не давали ему сдвинуться с места. Голова Черепа подрезала лодку, как атакующая акула, подскочила – и плюхнулась на дно утлой посудины.
Сашка со всей дури ткнул топором ему в зубы. Раздался мерзкий звенящий звук, словно он гвозди рубил. Башка Черепа вылетела за борт, ушла под воду. Но тут же в другой борт вцепился зубами Бита, а лодка резко накренилась и закачалась – это Сява впился клыками в весло-топор, пытаясь его вырвать. Сашка дернул топор к себе, рассадил локоть о борт – и озверел.
Коротко взмахнул своим оружием, встретив голову выпрыгнувшего из воды Черепа метким ударом. Неожиданно легко топор расколол голову на две части. Они с плеском плюхнулись в воду и поплыли к берегу, напоминая две половинки грецкого ореха, в которые бережно уложили розово-белый мозг.
– Что, получил?! – взвизгнул Сашка и долбанул Сяву по макушке. Лоб треснул, как арбуз, один глаз от удара надулся кровавым пузырем, но Сява продолжал остервенело грызть лодку. Сашка безжалостно ударил снова.
Еще две бело-розовые половинки «ореха» отправились в плавание.
– Сдохните, сволочи! – Сашка шарахнул голову Биты, но она увернулась, ощерилась и стремительно вылетела из воды. Сашка невольно отшатнулся, а голова Биты уже прыгала по дну лодки.
На срезе его шеи извивались, копошились короткие розовые щупальца, точно клубок прилипших мокрых червей. Вкрадчиво перебирая щупальцами, голова Биты поползла к Сашке. Мальчишка попятился к корме.
– Пошел отсюда, тварь!
Топор задрожал в его руках.
Бита хихикнул, голова медленно выпустила щупальца вперед, осторожно подтянулась ближе. Глаза головы были тусклыми, оловянными. Бита, примериваясь, щелкнул челюстями, лодка опасно качнулась.
– Шшшии, – зашипел Бита, как гадюка, и голова метнулась Сашке под ноги.
Он рухнул на дно, растянувшись во весь рост, заорал, лодка зачерпнула бортом красную воду и перевернулась. В открытый рот хлынул соленый кисель. Сашка поперхнулся, выронил топор, рванулся к поверхности. Ноги его коснулись дна – воды тут оказалось всего по грудь.
Кашляя, он втянул в себя воздух, и тут перед его носом забулькали серебристые пузырьки. Сашка дернулся в сторону, из-под воды выскочила голова Биты и закачалась на мелких волнах, отплевываясь и фырча.
Сашка хватанул всей грудью воздуха и нырнул, ожидая, что острые зубы сейчас вопьются ему в шею. В панике он зашарил руками по дну.
Топора не было.
Воздух в легких кончился, и он вынырнул. Проклятая башка исчезла. Чувствуя, как ужас скручивает живот в тугой комок, Сашка нырнул еще раз, зашарил непослушными руками по илистому дну. Нащупал лезвие, обрадовался – и тут щупальца оплели его плечо. Он заорал и забился, вода снова хлынула ему в рот, он оттолкнулся от дна ногами и рванул к берегу. Выскочил на поверхность, отмахиваясь топором, поднимая вокруг себя тучу брызг.