– Это вот моя любимая, – Лешка протянул ей плоскую игрушку серебряного цвета, изображающую мужчину с собакой. – Это пограничник Никита Карацупа с Ингусом. Которому студенты нос натирают в метро на «Площади революции». Никита его сам тренировал, по собственной методике.
– А мне вот эта понравилась, – Галка показала соседу краснощекого синьора Помидора на прищепке. – Мне мама читала в детстве про Чиполлино. Надо будет перечитать. Классные игрушки! Только кто ж догадался их так положить? Странно, что ни одна не разбилась. Можно будет на Новый год ими елку нарядить.
– Передумала уже про давай до свиданья? – подковырнул сосед.
– Заткнись. – Галка ткнула его кулаком в плечо. – Мало ли что я там сказала, главное же дела, а не слова, ок, да?
– А то, что ты сказала насчет погулять? – друг кивнул на балконную дверь.
– Это в силе, – хмыкнула Галка, поднимаясь и перешагивая через горку шаров.
Лешка подниматься не стал. Пока девочка возилась с заклинившей дверью, он любовно обернул все игрушки газетами и сложил обратно в коробку.
– Помоги мне! – раздраженно позвала Галка. – Петли, что ли, заржавели? Тут все трухлявое и ржавое, боюсь оторвать!
Лешка осмотрел петли, даже ковырнул их пальцем. Пожал плечами и, отодвинув Галку плечом, взялся за ручку.
Дверь подалась с противным скрипом, сверху посыпалась труха. Сразу пахнуло чистым летним вечером, снизу, словно из-под воды, зазвучали голоса.
Галка с сомнением осмотрела балкон, высунула ногу и, держась за Лешку, попробовала пол ногой. Вроде все было прочно.
– Можно еще веревку к батарее привязать, – ехидно подсказал сосед. – И вокруг пояса.
– Ой какие мы смелые! – огрызнулась девочка, но отпустила его и вышла на балкон полностью.
Лешка вышел следом, встал рядом, перегнулся через перила и глянул вниз.
– Как думаешь, – начала Галка, – что будет… ну… если у нас получится? Когда у нас получится, – тут же поправилась она.
Лешка недоуменно взглянул на нее.
– Хорошо все будет. Наконец-то…
– Нет, я не про то. – Галка взглянула в темнеющее небо, а потом, не удержавшись, вниз. – Куда он денется? Вроде как призрак – это же не совсем сам человек, а так, след. Или сам? Очень он был… настоящий, бррр! – Девочка поежилась и почесала зудящую ногу, где под штаниной никак не заживали гноящиеся ранки. – Куда он отправится дальше?
– Никуда не денется, – холодно, даже с какой-то злостью ответил Лешка. – Сгинет. Растворится.
– Ты раньше вообще даже в призраков не верил, – упрекнула подруга. – Сам сказал.
– Галя, – ужасно нудным голосом, как будто в сотый раз втолковывал, что площадь параллелограмма равна основание на высоту, сказал сосед, – есть только здесь. И он тоже здесь. Нет никакого дальше.
– И что тогда бывает после смерти?
– Ничего.
– Вообще ничего?
– Вообще ничего. Люди умирают, и все. С концами.
– Этого не может быть. – Галка непримиримо тряхнула головой. – Знаешь что, ты просто слишком боишься, что он и оттуда сможет тебя достать, вот что я думаю.
Друг уязвленно взглянул на нее и поджал губы. Галке тут же стало стыдно.
– Ну, не сердись, – замялась девочка. – Прости, пожалуйста.
Лешка отвернулся от нее, втянул носом темный воздух и замер.
– Ты чего? – забеспокоилась Галка.
Сосед покачал головой, еще немного задержал дыхание и медленно, словно нехотя, выдохнул.
– Да так, – тихо сказал он. – Хочется туда.
Галка сильно сжала его руку.
– Знаешь, есть проверенный способ. И ходить никуда не придется. Точнее, придется, но не туда, – показала она глазами в сторону коридора. – Призрака нужно посолить и сжечь.
Глава 11
Посолить и сжечь
– Галя, – Лешка так тяжело на нее посмотрел, что девочка даже обиделась, – он же не картошка какая-нибудь. Солить-то зачем?!
– Чтобы боялся, – огрызнулась Галка.
– Дед войну прошел, – кашлянул сосед. – Солью его точно не проймешь. Он только взбесится еще больше.
– Солить надо не его, – терпеливо разъяснила Галка. – Точнее, не только его. Это так, полумеры. А тело. И сжигать тоже.
Лешкин взгляд стал еще тяжелее.
– Предположим, ты все верно говоришь. Но как ты это будешь делать, хм… физически?
– Это и не я буду делать. – Вконец осмелев, Галка повернулась к городу спиной и оперлась о перила. – Надо позвонить твоей маме. Связываетесь же вы с ней как-то? Пусть наврет, что ей прах перезахоронить нужно. Или что она уезжает навечно в Турцию и ей нужен кусочек родины, который уместится в ручной клади.