Однако неизвестно, что с ним произойдет до субботы. А вдруг он до такой степени сроднится с Бруйяром, что вообще забудет, что когда-то был человеком? И перестанет думать как человек, и расхочет есть как человек?!
Нет, нет, нет!
Он должен сам что-то сделать для своего спасения. Непонятно что, зато понятно одно: возвращаться в денник и всегда, до скончания веков, жить жизнью этого серого коня он не собирается! Ни за что!
Внезапно Бруйяр сердито, громко, яростно заржал и стал лягаться с такой силой, как будто сзади стоял самый страшный его враг. Адриан даже решил, что там появилась проклятая ведьма, однако, когда Бруйяр принялся крутиться на одном месте, продолжая лягаться, оказалось, что сзади никого нет. Потом конь, изгибаясь, вдруг начал хватать себя зубами за круп, и больно, и от этого разозлился еще больше. Но на кого?!
– Тебя что, овод укусил?! – крикнул Адриан – вернее, ему показалось, что крикнул: ведь ничего, кроме ржания, Бруйяр не издал.
Более того, конь не только не утихомирился, а неожиданно кинулся к ближайшему дереву с низко нависающими ветвями и промчался под ними взад-вперед, будто хотел сбросить со спины надоедливого всадника.
Острые ветки вспарывали кожу на спине, но Бруйяр словно не чувствовал боли. Однако Адриан чувствовал! Да еще как!
Наконец Бруйяр остановился и насторожил уши, как если бы прислушивался к чему-то.
– Спина у тебя чешется, что ли? – проворчал Адриан. – Как-то странно ты ее чешешь! До дыр расчесал!
Эти слова подействовали на Бруйяра так, словно ему соли на раны насыпали. Он ринулся к огромному вязу и, ударившись головой о ствол, рухнул на землю как подстреленный.
У Адриана все поплыло перед глазами.
– Ты что, совсем с петель сорвался?! – простонал он, а в ответ Бруйяр издал едва слышное ржание – одновременно жалобное и сердитое.
И тут Адриан понял…
Он понял, что вовсе не от надоедливого всадника пытался избавиться конь, а от человека, который поселился внутри и пытается подчинить себе его, Бруйяра, мысли и желания. Бруйяр хочет во Френ, в конюшню – а человек не пускает! И Бруйяр спину себе в кровь изодрал, голову чуть не проломил – только бы избавиться от него!
– Ну ты и кретин! – разъярился Адриан. – Думаешь, я не хочу от тебя избавиться? Да знал бы как – уже давно был бы на воле, а не сидел в шкуре такого осла… надеюсь, не пожизненно!
Без сомнения, Бруйяр это понял и распалился с новой силой. Конь буквально превратился в клубок из шерсти, копыт, мышц – и ярости! Он крутился на месте, метался туда-сюда, выбрасывая задние ноги далеко назад и вытягиваясь в почти прямую линию; он несся вперед, взбрыкивал, резко останавливался – и то становился на дыбы, то сильно наклонялся вперед. Если бы у него на спине сидел всадник, шансов удержаться у наездника не было бы никаких!
Внезапно Бруйяр попятился, оседая на задние ноги, и Адриан увидел большую черную ворону, которая, зависнув в воздухе, махала крыльями прямо перед мордой коня, и карканье ее было похоже на злобный хохот. И в следующий миг это была уже черноволосая женщина в черном платье.
Ворона! Ведьма! Она, проклятая!
Адриан рванулся вперед так стремительно, что ему показалось: вот сейчас он и вырвется из тела коня. Бруйяр, побуждаемый этим же порывом, этой ненавистью, рванулся вперед и вздыбился, забил передними ногами. Еще миг – и тяжелые подкованные копыта обрушатся на замершую от неожиданности женщину, однако она все же успела метнуться в сторону. Упала, но тотчас вскочила на ноги, воздела руки – из ее вздыбленных волос вырвалась стая ворон и налетела на коня, который словно окаменел и не мог шевельнуться, никак не мог убежать от клювов, нещадно клюющих его в голову, в морду, в шею, в бока и ноги.
Бруйяр тихо жалобно ржал, нет – стонал человеческим голосом… Голосом Адриана он стонал! Наконец ведьма взмахом руки обратила воронов в пучок черных перьев и, аккуратно втыкая эти перья словно шпильки в свои разлохмаченные волосы, проговорила, словно прокаркала:
– Ну вот, потомок Дэвэна Марсо, теперь будешь знать, как соваться в тайны, которые тебе не по зубам! Почти триста лет… почти триста лет я подавала знаки из-под земли и ждала, когда же найдется среди потомков этого мерзкого колдуна хоть кто-нибудь, с кем я смогу расквитаться за то, что сделал со мною их предок! Да, я поступила жестоко, утопив его первую жену и сына, – но зачем он постоянно мне мешал, разрушал все мои замыслы?! Только соберешься напакостить кому-нибудь – а он тут как тут! Как ни стараюсь – все напрасно! И даже если удается навести на кого-нибудь порчу – он непременно ее снимет! Я долго терпела, но после того как Анн-Мари Марсо обманом подсунула мне хлеб с тмином, я не выдержала!