Меры эти больше показушные, чем направленные на борьбу с объявленной угрозой. Где-то совершенно нелепая стерильность и предосторожности, навязываемые невменяемым по уровню жестокости насилием, а где-то совершенно открытые двери для вируса. Например, рабочие сообщают в своих письмах, что на рабочих местах позакрывали столовые, чтобы минимизировать контакт рабочих друг с другом, а в то же время вахтовых рабочих доставляют полтора часа на смену в переполненном автобусе. Да и на своих рабочих местах по 8–12 часов они работают не изолированно, а все вместе, непрерывно контактируя друг с другом.
Где-то здоровых людей заставляют под присягой рассказывать обо всех своих контактах с другими людьми за последние две недели, хотя средний инкубационный период у данного коронавируса 6 дней, как будто эти люди приехали из очага вспышки бубонной чумы или заражают умышленно всю округу сифилисом. А где-то ограничиваются уведомлением или даже устной рекомендацией посидеть дома на самокарантине. Где-то «антивирусные бригады» экипированы в соответствии с биологической угрозой самого высокого уровня, хотя никого из заболевших поблизости вообще нет, а где-то на врачах просто марлевые повязки, которые, вообще говоря, не защищают от вируса, а остальные участники «антивирусных шоу» вообще без средств защиты, причём в условиях непосредственного контакта с заболевшим или подозреваемым в заражённости.
Это непонятность и явная показушность не могут не вызывать раздражение. Мыслящие люди прекрасно видят явную имитацию, игру на публику, профанацию. А значит, издевательство, если не сказать террор, а не заботу о безопасности населения.
По состоянию на 30–31 марта в Ленинграде и Москве вводятся жёсткие меры на въезд–выезд в область. А самолёты летают, рейсы не отменены. То есть, если допустить, что в городах страшная опасность заражения, то разрешение авиарейсов — это умышленное заражение всей страны. А значит, болезнь неопасна. И власти в ее распространении заинтересованы. В противном случае власти считают, что заражение через авиасообщение крайне маловероятно. И то, и другое означает, что карантинные меры внутри городов неадекватны существующей для их жителей угрозе.
Опять же, в Ленинграде церкви все открыты, а школы закрыты. Это что за карантин? В церкви вирус не вхож? Там же скученность народа многократно большая, чем в школах. Да еще и контингент верующих особый — это в основном, люди преклонного возраста, которым, как заявляют в СМИ, коронавирус наиболее опасен. Значит, понимают ленинградцы, власть либо намеренно организует заражение престарелых через церкви, желая таким способом от них избавиться, либо вирус не опасен и заражение вообще маловероятно. И то, и другое означает отсутствие коронавирусной угрозы, а значит, имитацию борьбы с ней.
Даже быстрый взгляд на меры, введённые губернатором Бегловым в Ленинграде (а Ленинград не единственный город, в котором действуют аналогичные меры), говорит о том, что они нелепейшие. Никто в них не видит защиты здоровья народа. Особенно на фоне открытого и ограниченного лишь количеством мест авиасообщения и действующих церквей. А видят только непонятное и явное ущемление своих базовых прав и свобод, а также открытый грабёж, связанный с вынужденным простоем, невозможностью продолжать работу. (Можно подумать, для губернатора секрет, что многие трудящиеся социально не защищены стабильной зарплатой, особенно самозанятые и частично, а то и полностью нетрудоустроенные, довольствующиеся случайными подработками или всерьёз рассчитывающие на них).
Но власти Ленинграда не успокаиваются, обещая «творчески и жестоко» наказывать нарушителей.
«Прошу жителей и гостей города понять нас правильно: мы готовим беспрецедентные меры и усилия, которые будут законны, но реализовывать все наши полномочия мы будем максимально творчески, максимально жестко и эффективно», — сказал главный полицай города Баранов. Он заявил, что полиция намерена «максимально эффективно» использовать нерабочую неделю, чтобы подготовиться к возможному ухудшению ситуации.