— А мне, — проворчал Тигровский, — он приковал руки к карманам!
— А у меня, — простонал Антраша, — он раскалил в руках наручники.
— Уэлл, — добавил Ворчли, — все это пустяки. А вот я выпустил ему в лоб двенадцать пуль из револьвера, а он не получил и царапины.
Ловичек, Хватачек и Держичек переглянулись.
— Мне кажется… — начал Ловичек.
— … что преступник… — продолжал Хватачек.
— … на самом деле — волшебник! — закончил Держичек.
— Но не падайте духом, ребята, — начал снова Ловичек. — Он у нас в ловушке. Мы привели тысячу солдат…
— …. И приказали окружить трактир, — продолжал Хватачек.
— … так, чтобы и мышь не ускользнула! — заключил Держичек.
В этот момент прогремел залп тысячи винтовок.
— С ним покончено! — закричали все сыщики в один голос.
Тут дверь распахнулась, и в зал влетел генерал — командир части, окружившей трактир.
— Разрешите доложить, — забарабанил он, — что мы окружили трактир. Я дал приказ, чтобы и мышь отсюда не улизнула. и вдруг вылетает белый голубь с ласковыми глазками и кружиться у меня над головой!
— Ох! — закричали все. Только Ворчли сказал «уэлл».
— Я рассек голубя саблей пополам, — продолжал генерал, — и в то же время все солдаты выстрелили в него. Голубь разлетелся на тысячу кусков, но каждый кусок превратился в белую бабочку и упорхнул. Разрешите доложить, что же теперь делать?
Глаза Ловичека сверкнули.
— Хорошо, приказал он, — вы мобилизуете все войско, весь резерв и вдобавок все ополчение и пошлете их во все страны ловить бабочек!
Так и было сделано, и — не буду от вас скрывать — так и была собрана прекраснейшая коллекция бабочек, которую и сейчас показывают в Национальном музее. Кто приедет в Прагу, должен обязательно ее осмотреть.
А Ловичек между тем сказал остальным детективам:
— Ребята, вы здесь больше не нужны, мы одни с этим делом управимся.
И все они — Плутелло, Антраша, Ворчли и Тигровский — отправились по домам, печальные и не солоно хлебавши.
Ловичек, Хватачек и Держичек долго совещались, как им изловить волшебника. Они выкурили целый центнер табаку, съели и выпили все, что нашлось в Страшнице, но им так ничего и не пришло в голову.
Наконец Держичек сказал:
— Ребята, так дело не пойдет. Надо немного проветриться.
Все отправились на улицу, но едва они ступили за порог, кого же они увидели? Волшебника собственной персоной! Он сидел и с любопытством смотрел, что они будут делать.
— Вот он! — радостно завопил Ловичек.
Одним прыжком кинулся он на Волшебника и схватил его за плечо. Но в тот же самый миг Волшебник превратился в серебристую змейку, и Ловичек в ужасе отбросил ее от себя.
Тут подоспел Хватачек и набросил свой пиджак на змейку. Тогда змея превратилась в золотую муху и в рукав вылетела на волю.
Живо подскочил Держичек и поймал золотую мушку своей кепкой. Но муха сделалась серебристым ручейком, который пустился наутек, а убегая, захватил с собой и кепку!
Сыщики кинулись в трактир за кружками. Чтобы вычерпать ручей. Но он тем временем добежал до Влтавы и влился в нее. Потому-то и сейчас Влтава порой, когда она в хорошем настроении, вся серебрится; она нежится под солнцем, солнечно шумит и, вспоминая Волшебника, сверкает так, что голова может закружиться.
Вот стоят Ловичек, Хватачек и Держичек на берегу Влтавы и размышляют. И что же? Вдруг серебристая рыбка высунула из воды голову и поглядела на них чудесными черными глазами — сказочно прекрасными глазами волшебника.
Все три сыщика моментально купили себе удочки и принялись удить рыбу во Влтаве. И сейчас их можно там встретить: целыми днями сидят они в лодках со своими удочками над рекой и молчат. Ведь они никак не могут успокоиться, пока не поймают серебряной рыбки с черными глазами…
Немало еще сыщиков пыталось изловить Волшебника, но все безуспешно.
Порой, когда они мчались в погоню за ним на автомобиле, из придорожных кустов вдруг выглядывал молодой олень и провожал их своими кроткими, черными, любопытными глазами; когда они преследовали Волшебника на самолете, за ними следом летел орел, не сводя с них гордого, пламенного взора, а когда они отправлялись на поиски пароходом, — из глубины морской выплывал дельфин и рассматривал их в упор умным взглядом; а порой даже цветы на столе сыщика начинали светиться и ласково, любопытно глядели на него, или собака-ищейка вдруг поднимала голову и обращала к хозяину такие чудесные человеческие глаза, каких у нее отродясь не бывало.