Отовсюду, казалось, наблюдал за сыщиками Волшебник — посмотрит и исчезнет…
Да, где уж им было его поймать!
Как знаменитый Сидни Холл поймал Волшебника
Обо все этом Сидни Холл, знаменитый американский сыщик, прочитал в газете. Он решил сам попытать счастья. Сидни Холл переоделся миллионером, сунул в карман револьвер и отправился в Европу. Прибыв туда, он немедленно представился начальнику полиции, который во всех подробностях рассказал ему об охоте на Волшебника.
— Как вы видите, — закончил начальник полиции, — действительно совершенно невозможно представить этого злодея в суд.
Сидни Холл только улыбнулся.
— Самое большее через сорок дней об будет сидеть у вас в тюрьме!
— Не может быть! — закричал начальник.
— Держу пари на блюдо груш! — сказал Сидни Холл.
Дело в том, что он больше всего на свете любил есть груши и держать пари.
— Идет! — воскликнул начальник полиции. — Но скажите, ради бога, как вы думаете взяться за дело?
— Прежде всего, — сказал Сидни Холл, — я должен совершить кругосветное путешествие. Для этого мне понадобится куча денег.
Тут начальник полиции выдал ему кучу денег и, чтобы показать, какой он умный, сказал:
— Ага, ага, я догадываюсь, какой у вас план, но мы должны держать дело в секрете, чтобы Волшебник не узнал, что мы его преследуем.
— Наоборот, — возразил сыщик, — велите завтра утром напечатать во всех газетах мира, что знаменитый Сидни Холл обязался арестовать Волшебника в течение сорока дней. А пока честь имею кланяться.
Затем Сидни Холл пошел к одному всемирно известному путешественнику, который однажды объехал весь свет за пятьдесят дней, и сказал ему:
— Хотите держать пари, что я объеду вокруг света в сорок дней?
— Это невозможно, — сказал путешественник. — Филиас Фогг объехал вокруг света за восемьдесят дней, я сам — за пятьдесят. Быстрее это сделать нельзя!
— Держу пари на тысячу талеров, — сказал Сидни Холл, — что я это сделаю!
И они заключили пари.
В то же ночь Сидни Холл уехал. Через неделю из Александрии в Египте от него пришла телеграмма: «Напал на след. Сидни Холл».
Спустя еще семь дней последовала новая телеграмма — из Бомбея в Индии: «Петля затягивается. Все отлично. Подробности письмом. Сидни Холл».
Несколько позже пришло из Бомбея и письмо, но оно было написано шифром, которого никто не понял.
Еще через восемь дней из Нагасаки, Япония, прилетел почтовый голубь с записочкой на шее. В записочке значилось: «Приближаюсь к цели. Ждите. Сидни Холл».
Затем последовала депеша из Сан-Франциско, в Америке: «Поймал насморк. В остальном все в порядке. Запасайтесь грушами. Сидни Холл».
И, наконец, на тридцать девятый день после объезда пришла телеграмма из города Амстердама, Голландия: «Прибуду завтра вечером в сеть пятнадцать. Приготовьте груши, желательно дюшес. Сидни Холл».
На сороковой день в семь часов пятнадцать минут поезд загромыхал у платформы. Из вагона выскочил Сидни Холл, а за ним Волшебник — грустный, бледный, с опущенными глазами. Все сыщики ждали на перроне и удивились, что Волшебник был без наручников. Но Сидни Холл только помахал им рукой и сказал:
— Ожидайте меня сегодня вечером в трактире «Синяя собака». Сначала я должен доставить этого господина в тюрьму.
И он сел вместе с Волшебником на извозчика, но в последний момент вспомнил еще что-то. Он высунулся из экипажа и крикнул:
— Не забудьте захватить груши!
Вечером сыщика Сидни Холла ожидало блюдо превосходнейших груш, окруженное всеми детективами. Они уже думали, что он вообще не придет, когда дверь трактира отворилась и вошел старенький, сгорбленный человечек, один из тех, что разносят по трактирам селедки и соленые огурцы.
— Дедушка, — сказали сыщики, — мы у тебя вряд ли что-нибудь купим.
— Жаль, жаль, — сказал старичок и вдруг задрожал, зашатался, закашлялся, запыхтел, заикал и, поперхнувшись и чуть на подавившись, рухнул на стул.
— Господи! — закричал один из сыщиков. — Чего доброго, старичок еще отдаст тут богу душу!
— Нет, нет, — простонал старик, задыхаясь и продолжая извиваться и корчиться, — но я прямо не могу больше выдержать!
И тут все заметили, что он просто-напросто ужасно хохочет и не может остановиться. Слезы текли у него из глаз, голос прерывался, лицо побагровело, и наконец он простонал:
— Ой, ребята, ребята, мочи моей нет!
— Дедушка, — сказали сыщики, — что вам надо?