— Серега, ты почему из такого рая ноги делаешь?
Прикуривая, тот улыбнулся.
— Женат был, потом разбежались, а теперь вот сходимся, но жена ехать сюда не хочет. В Чите с тещей живет.
— Короеды есть?
— Двое, вот собственно, поэтому и возвращаю все на круги своя. Ну, как вам деревня наша?
— Потянет. В понедельник с работы уволюсь, а во вторник мы припылим и документами на обмен займемся?
— Договорились, я пакую вещи.
Вечером он увез Святого с супругой на станцию, и они пассажирским поездом уехали домой. До квартиры добрались в шестом часу утра. Пока муж чертыхался с непослушным замком, Лена поднялась на второй этаж к матери за сыновьями.
— Мама, сейчас все обскажу, — едва переступив порог, стала она выкладывать новости поездки, — это и поселком не назовешь, городок правильнее будет. Зеленый-зеленый, красивый, чистый. Три школы, спортивный комплекс огромный, а магазины все за день вообще обойти не успели.
— Слава богу, — обрадовалась Валентина Афанасьевна, потише только говори, ребятишек разбудишь, пусть поспят подольше.
Понедельник и вторник Лена пробегала, оформляя документы, а Олег без особых проблем уволился с автохозяйства, выпросив при этом у директора машину, чтобы перевезти вещи на новое место жительства. В среду, оставив детей у матери, они уехали в Первомайск. Утречком Серега взял у своего другана «жигуль» и, прихватив нужные бумаги, все трое были в управлении жилищного коммунального хозяйства, а еще через час Олег помахивал перед счастливой женой ордером на квартиру.
Теперь осталось уладить только в милиции, — усадил их Сергей в тачку. — напишешь заяву на прописку, начальник я думаю, подмахнет, не глядя и там же с торца здания паспортный стол, пропишешься.
— Ты так говоришь, как будто он может и не подписать заявление? — уловила в его голосе нотку сомнения Лена.
— Менты у нас Москве подчиняются, а муж у тебя судимый. Возникнут на этой почве, наверное, проблемы. Но жилищное законодательство есть, писано оно для всех, как я понимаю, так что никуда они не денутся, подпишут.
Сухопарый, под пятьдесят лет подполковник сквозь нетолстые стекла очков, утопленные в глазницы вытянутого черепа, внимательно изучил паспорт и военный билет Святого, затем сунул ксивы одна в другую и катнул их по полировке стола в сторону посетителя.
— Не получится, Иконников.
— Почему?
— В поселке нашем двенадцать судимых, ты хочешь стать тринадцатым.
— Если дело только в этом, то я не суеверный, не беспокойтесь.
— Не только, — закурил Бессомов, — в этом году была одна квартирная кража, да взломали пацаны пару гаражей. Вот и все крупные преступления, а с твоим появлением в нашем отделе предвижу, работенки прибавится.
— Не торопитесь с выводами, вы ведь меня совсем не знаете.
— По паспорту тебе скоро двадцать семь всего стукнет, а отмотано из них уже десять. Многовато, Олег. За четверть века, что я в милиции работаю, не встречал ни разу человека, которого тюрьма бы исправила.
Пришлось возвращаться в ЖКХ. Директор жилищного хозяйства попался супругам выходящим из кабинета.
— Что-нибудь так? — не стал притворять за собой дверь.
— Николай Васильевич, извините, что дергаю вас, но я решил пока в Чите поработать, а без прописки городской, сами знаете, ничего не получится. Да и вообще пусть жена хозяйкой будет, давайте, если у вас время есть, на нее квартиру переоформим?
— Пожалуйста — пожалуйста, проходите.
Отобедав в отделанной мозаикой первомайской столовке, которая по сервису и свежести продуктов была круче любого читинского ресторана, Святой с Леной отправились в милицию, Увидев в заявлении знакомую фамилию, подполковник изменился в лице: «Вот, собака, пищит, но лезет. Жену я его обязан прописать, а она в свою очередь пропишет этого бандюгу».
— Где сейчас ваш муж?
— Внизу стоит, в дежурной части.
— Позовите.
Как не был раздражен происходящим Олег, но после наставлений жены старательно держал себя в руках и лекцию, прочитанную Бессомовым, добросовестно в одно ухо впустил, в другое выпустил.
— Надеюсь, ты все понял, Иконников?