Вскоре Сташинский выполнил еще одно задание, окончательно закрепившее его отношения с госбезопасностью. Он через родную сестру вошел в доверие к ее жениху – руководителю вооруженной группы оуновских повстанцев и ушел к ним в лес, где находился некоторое время в составе этого отряда. Вскоре с его помощью группа была уничтожена. Окружавшая его советская действительность, учеба в одном из вузов Львова, повышение общего благосостояния населения Западной Украины – все это привело к тому, что мировоззрение Сташинского постепенно менялось.
Переломный момент в сознании молодого человека произошел после того, когда он стал свидетелем казни 12-летнего ни в чем не повинного сельского мальчика, задушенного удавкой командиром оуновского отряда только за то, что его родители открыто симпатизировали советской власти.
Впоследствии Сташинский некоторое время находился в Москве, затем по подложным документам проживал в ГДР, совершенствуя немецкий язык и выполняя разовые задания в качестве курьера и связника на территории ФРГ.
Первым, к кому удалось подобраться, был Лев Ребет, так как он не охранялся службой безопасности ОУН, доступ к нему был не затруднен. Оружие, изготовленное в лаборатории КГБ, внешне напоминало трубочку длиной 18–20 сантиметров, диаметром 2 сантиметра, с пружиной для нажатия на одном из концов. Внутри трубочки находилась ампулка с синильной кислотой, которая под воздействием микропорохзового заряда разбивалась и вылетал на расстояние до метра в лицо или грудь человека. Выплеснувшаяся из трубочки синильная кислота превращалась в смертельные для живого существа пары, вдыхание которых приводило к мгновенному сужению коронарных сосудов сердца, что вело к параличу сердца. И все. А через некоторое время сосуды приходили в первоначальное состояние и никакая судмедэкспертиза не могла установить следов насильственной смерти.
Чтобы обезопасить себя от воздействия паров синильной кислоты, исполнитель за несколько часов до акции принимал специальную нейтрализующую таблетку, а после смертельного выстрела вдыхал из раздавленной в носовом платке ампулы пары другого нейтрализующего вещества. Действие этого оружия было продемонстрировано агенту специально прибывшим из Москвы в ГДР инструктором на собаке.
В начале октября 1957 года, Сташинский выстрелил в лицо Ребету, когда тот поднимался по лестнице к себе в квартиру. Судебно-медицинская экспертиза констатировала естественную смерть от остановки сердца.
В начале лета 1959 года Сташинский вновь появился в Мюнхене, имея задачей ликвидировать самого Бандеру, охрана которого к этому времени ослабла и не всегда сопровождала его. На этот раз смертельное оружие было усовершенствовано и состояло из двух трубочек. Столкнувшись с Бандерой-Попелем у его автомашины во дворе, агент растерялся и не смог выстрелить. Выбросив оружие, как и после ликвидации Ребета, в городской ручей, протекавший в парке недалеко от местожительства Бандеры, агент вернулся в Берлин.
Следующая поездка в Мюнхен в середине октября 1959 года была удачной. Агент выследил Бандеру и уже ожидал его в подъезде, дверь которого он открыл специально изготовленным ключом. В тот момент, когда Бандера, войдя в подъезд с улицы, пытался закрыть входную дверь, стоявший у лифта спиной к жертве Сташинский, держа оружие в свернутой газете, нажал одновременно на пружины обеих трубок и выстрелил в лицо жертвы. Раздавил в носовом платке ампулу с нейтрализующим веществом, вдохнул пары и быстро прошел к тому же ручью, в который уже дважды выбрасывал использованное смертельное приспособление…
Я в то время работал в Германии под прикрытием советского посольства в ГДР и хорошо помню описание событий в западной и советской прессе. Существовало две версии. Первая – самоубийство, так как на губах Бандеры судмедэксперты обнаружили мельчайшие осколки тонкого стекла, а в желудке следы синильной кислоты. Медики утверждали, что Бандера мог принять яд. По другой – это была насильственная смерть, наступившая мгновенно от того, что кто-то смог запихнуть в рот жертвы ампулу с ядом. Эта версия имела слабое хождение, так как не было обнаружено следов сопротивления жертвы.