— Здесь ночевали гориллы, — прошептал Рам Чаран. — Это их «постель»…
Мы пошли по тропе. Теперь нужно было двигаться с особенной осторожностью. Заросли сильно поредели, и впереди показался новый просвет. Прямо перед нами открылась неглубокая каменистая котловина, заросшая низким кустарником. Касиула замер на краю склона, пристально всматриваясь в густую чащу кустов и деревьев на другой стороне. Нервы у меня напряглись до предела. Я ждал, что сейчас там покажется горилла, и был готов к этому. Но когда среди зелени листвы вдруг появились две огромные, покрытые длинной чёрной шерстью руки и развели ветви, я вздрогнул. Громадная обезьяна на четвереньках вышла из зарослей, встала на задние ноги и, полураспрямив спину, начала внимательно осматриваться по сторонам. Она не заметила нас, повернула голову назад и издала тихий, ворчливый звук. Очевидно, это был сигнал, означающий — «всё в порядке». Кусты снова зашевелились, и из них, также на четвереньках, вышли ещё трое — самка и два детёныша… Они тут же принялись собирать землянику, в то время как отец семейства, ухватившись рукой за нависшую ветку дерева, охранял их покой. Руки у него были почти вдвое длиннее ног, всё тело покрыто густой чёрной шерстью, из-под нависающих бровей поблёскивали свирепые тёмные глаза с красноватыми, налитыми кровью белками…
Скрытый кустарником Сеггридж начал съёмку. Ветер дул в нашу сторону, и горилла не могла расслышать тихого шелеста кинокамеры, но тут кто-то из нас неосторожно шевельнулся… Горилла резко повернула голову. Она не видела нас, но почувствовала тревогу. Постояв несколько мгновений совершенно неподвижно, грозный самец сделал шаг вперёд, отпустил ветку и ударил себя кулаком в грудь. Послышался глухой гром, напоминающий гул барабана. Чтобы звук был страшнее и громче, животное широко раскрыло огромную пасть, вооружённую мощными, не обещающими ничего хорошего клыками. Удары в грудь следовали один за другим — бум, бум-бум, бум!.. Нкале включила магнитофон. И тут я встретился глазами с гориллой. Лающий рёв огласил окрестность. Самка с детёнышами мгновенно вскарабкалась на дерево, а самец храбро ринулся к нам…
Пигмеи, которые до сих пор скромно держались сзади, предоставляя нам полную свободу действий, молниеносно выскочили вперёд, угрожающе выставив перед собой копья. Они приготовились принять бой…
— В полёт! — резко приказал Академиков, и по этому сигналу Нкале, а за нею и Каген взвились над зарослями…
— Вам — самка с детёнышами! — крикнул я, устремляясь навстречу бегущему вверх по склону самцу. — Не упустите маленьких!..
У меня не было времени присматриваться, как они там справляются со своей задачей. Разъярённый самец нёсся вверх по склону. Необходимо было поразить его ампулой и не подпускать к отряду, пока снотворное не начнёт действовать. Только в самом безвыходном положении, когда от этого зависела бы жизнь человека, мы могли применить против гориллы огнестрельное оружие. Нас предупредили, что уже несколько лет охота на горилл категорически запрещена законом, так как эти животные очень редкие и им грозит истребление… Исключение сделано только для нас — обитателей другой планеты.
Яростный рёв оглашал окрестности. Расстояние между зверем и охотниками стремительно уменьшалось. Когда я спустил курок, оно не превышало уже и тридцати метров. Нужно было на что-то решаться…
Вы знаете, как птица отвлекает охотника от своего гнезда с птенцами? Она притворяется раненой! Послав ампулу, я начал неловко бить крыльями и с размаха упал на склон, шагах в девяти перед гориллой. Горилла остановилась. Вероятно, она в первый момент действительно приняла меня за большую глупую птицу, невесть откуда грохнувшуюся у неё на пути. Я немедленно вскочил на ноги и отковылял в сторону. Теперь животное убедилось, что перед ним было настоящее, похожее на человека двуногое существо… Грозно ударив себя в грудь, зверь испустил оглушительный рёв и прыгнул ко мне. Я отскочил. Яростный лай и ещё более стремительный прыжок. Я взлетел и тут же опять свалился. Охотники были забыты. Зверь видел только меня, и ему казалось, что я ранен. Гнев его не имел предела.