Мартышка, видя, что мы не причиняем ей никакого вреда, совсем успокоилась и начала что-то жевать. Никто ей ничего не давал, и что она там жуёт, было неясно.
— Может быть, она намекает, что хочет есть? — догадалась Нкале.
— Нет, — сказал Рам Чаран, — она действительно проголодалась, но к нам это не имеет отношения. Она просто поедает свои запасы.
Какие запасы? Мы с недоумением посмотрели на обезьяну. Её лапы вместе с хвостом находились в сетке, и никаких продуктов в них не было!
Рам Чаран открыл нам секрет. У мартышек, представьте себе, есть за щеками специальные мешки, вроде карманов, в которые они набивают пищу, если не хотят съесть её сразу. В этих защёчных мешках они могут носить бананы, орехи, гусениц, зёрна кукурузы и даже птичьи яйца. Руки и ноги при этом остаются совершенно свободными. Вот как здорово у них это устроено!
Мы тоже вдруг почувствовали, что проголодались. В рюкзаках у нас был запас шоколада, бананов, плодов манго и хлебного дерева, жареное мясо антилопы и термосы с кофе-гляссе. Так что делать привал не было никакой необходимости. Тем более что нам следовало поторапливаться. По всем признакам приближался тропический ливень, один из тех, которые почти ежедневно бывают в этих местах летом, во второй половине дня.
Мы ели и пили, угощали мартышку и её детёныша шоколадными конфетами, которые им очень понравились, вели научные разговоры и постепенно приближались к нашему лагерю, расположенному близ устья реки, впадавшей в большое озеро. На другой его стороне начиналась уже тропическая лесостепь — саванна.
Этот лагерь был разбит одним из охотничьих отрядов «Международной Комиссии По Научным и Культурным Связям Между Разумными Существами Разных Планет». Однако это название было слишком длинным, и в разговорах между собой мы говорили просто «КИС» — Комиссия Инопланетных Связей, или «КИС-КИС», чтобы подчеркнуть её двустороннюю деятельность… Охотничьи отряды «КИС-КИС» работали на всех континентах земного шара. Они должны были ловить самых интересных животных Земли, снимать фильмы об их жизни и повадках, записывать на магнитофонах голоса птиц и зверей, собирать коллекции различных растений…
Всё это предназначалось для нашей планеты.
Огромные размеры звездолёта позволяли погрузить в него столько животных и растений, сколько мы захотим взять с собою. Но полет, как вы знаете, должен был продолжаться почти девяносто лет. И тут возникал вопрос — какие животные в состоянии пережить столь долгое путешествие? С растениями дело обстояло просто — достаточно было взять семена. Но как быть с животными? Дать им возможность размножаться и привезти потомство? Шутка сказать! Ведь мы собирались взять не только разную мелкоту, вроде мышей и кроликов. Нет, нам необходимы были и крупные животные, такие, как лошади, коровы, жирафы, носороги, гиппопотамы, слоны, крокодилы, акулы, моржи, киты… Ну не помногу, конечно. Но по два экземпляра каждого вида — самца и самку — мы должны были взять. А теперь вообразите, сколько корма, воды и воздуха потребовалось бы для этого стада и его потомства в течение девяноста лет! И за всеми ними нужно было ухаживать. И смотреть, чтобы они не перегрызли друг друга в пути… Задача!
Природа сама подсказала нам выход — анабиоз. Грубо говоря, анабиоз — это живые консервы. Самый глубокий анабиоз почти неотличим от смерти. Но только почти. Потому что выведенное из состояния анабиоза животное вновь оживает. В природе Земли сколько угодно примеров этого удивительного явления. Ведь что такое, когда дерево на зиму сбрасывает листву и перестаёт расти? Это один из видов анабиоза. А что такое зимняя спячка сусликов, летучих мышей, сурков, ежей, бурундуков, хомяков? Тоже анабиоз, только менее глубокий. А оцепенение насекомых, рыб, лягушек, ящериц, змей, в которое они впадают с наступлением холодов? И это анабиоз!.. Так некоторые земные растения и животные приспосабливаются к самым неблагоприятным условиям существования. При анабиозе температура их тела значительно понижается, воды и пищи не требуется, воздуха для дыхания нужно совсем мало. Суслик, например, во время зимней спячки делает всего одно дыхание за две с половиной минуты. А сердечко летучей мыши вместо четырёхсот двадцати сокращений в минуту делает только шестнадцать ударов.
Но, скажете вы, нам-то это не могло помочь. Ведь не все земные животные подвержены зимней спячке и оцепенению. А во-вторых, даже те, что подвержены, выходят из этого состояния уже через несколько месяцев — как только кончается зима и наступает потепление… Несколько месяцев и девяносто лет — разница! Не торопитесь. Вспомните, как поступали наши родители, когда застряли на потухшей звезде — Ловушке. Они приняли таблетки, погрузившие их в вековой сон. Только так они могли дождаться спасательного звездолета…