– Тебя что-то смущает, Тарик? – резко бросил Олван.
Его тон к откровенности не располагал, и Тарик лишь отрицательно покачал головой.
– Было бы неплохо получить еще одну пару рук, – заметила Мейлин.
– Когда-то Финн был великим воином, но на его счету слишком много сражений, – осторожно ответил Тарик. – Финн нам будет полезен только как разведчик.
– Очень хороший разведчик, – подчеркнул Олван. – Он не станет сражаться за вас, но всегда будет начеку. Это не обсуждается. А вот и он.
Финн вошел в комнату гораздо более мягкой поступью, чем Олван. Абеке вытянула голову. Чувство униженности мгновенно уступило интересу. Финном оказался тот самый человек в татуировках из зеркальной комнаты. И ему придется доверить свою жизнь.
Письмо
Перед отплытием Конор в первую очередь отправился на кухню. Если на весь поход еды хватит, то путешествовать он мог и в грязной одежде, и без оружия. Прохладный подвал, в котором находилась кухня, был выдолблен прямо в основании скалы, на которой стоял замок. Здесь всегда было людно, не протолкнуться. Замку требовалось множество поваров для того, чтобы накормить не только самих Зеленых Мантий, но и их духов зверей – особенно тех, кто абы чем не питался. Поэтому Конор вытягивал вяленое мясо, крекеры и сушеные фрукты, протискиваясь из-под локтей, подскакивая над чьими-то плечами или уворачиваясь от чужих бедер. Конор то и дело бормотал: «Извините», «Простите» или «О, это был ваш глаз?!»
– Ах, милый, – сказала одна из кухарок – женщина, похожая на диванную подушку, – мы сами соберем тебе все, что нужно. Таким молодцам, как ты, незачем толкаться на кухне.
– Нет-нет, – с жаром запротестовал Конор. Кухня была одним из немногих мест в замке, где он чувствовал себя относительно комфортно.
Родившись в семье пастуха, Конор проводил на пастбищах все свое детство до прошлого года. Жизнь его нельзя было назвать легкой, но зато она была простой, и тогда у Конора все спорилось. Он знал свое место, которое было совсем не в величественной крепости. Так что на кухне ему было уютнее.
– Да-да, – весело ответила кухарка. – Ты призвал Великого Зверя! Потому и сам должен стать великим!
С нарастающей паникой Конор запихнул в свой рюкзак еще вяленого мяса. От мысли, что он был предназначен для чего-то великого, он чувствовал себя не в своей тарелке.
К тому же с этим утверждением наверняка бы поспорил его бывший знатный хозяин, Дэвин Трансвик.
– Гляди, почтовая лодка приплыла! – выкрикнул пожилой бородатый повар. Свесившись из оконца, он кивком подозвал Конора. Замок был построен намного выше береговой линии, и хотя полоска пляжа тянулась далеко, Конор рассмотрел отсюда всю дорогу до крошечной лодки, врезавшейся килем в каменистый песок. Под полуденным солнцем из нее выбрались двое посыльных. Один направился к замку, а второй побежал к главному входу в крепость.
«Почему бегом? – нахмурился Конор. – Что за спешка?»
Пока Конор наблюдал за посыльными, повара улучили минутку и набили его рюкзак провиантом до отказа, положив сверху крупную кость для Бриггана. Через несколько минут бегущий гонец скрылся за стеной крепости, а другой, к удивлению Конора, явился прямо на кухню. Это была женщина с почтовой сумкой. Одно из писем предназначалось Конору. Он взял письмо в руки, старательно скрывая, насколько он удивлен. Можно было пересчитать по пальцам тех, кто мог ему написать.
К Конору хорошо относились жители их маленькой деревни и любили родные, но никто из крестьян толком ни читать, ни писать не умел. За все время службы у Трансвика Конор получил одно-единственное письмо от своей семьи. Они заплатили недельный заработок дочке Финли, которая училась на писаря, за то, чтобы она его написала. Младший из братьев Трансвиков, Доусон, читал потом Конору вслух, когда не слишком увлекался насмешками над каллиграфией.
Дэвин Трансвик был большой мастак писать письма, но чтобы он написал бывшему слуге! Конору не забыть неприкрытую ненависть во взгляде Дэвина, когда Тарик увозил его после Церемонии Нектара.
А потому увидев почерк, похожий на почерк Дэвина, Конор был поражен до глубины души. Слова выглядели более отрывисто и неровно, но прописные буквы было просто не отличить.
– Письмо из дома? – спросила подушкообразная кухарка. Каким-то образом поняв по беспомощному выражению лица Конора, что он читать не умеет, она ласково добавила: – Хочешь, я тебе его прочту?
– Да, пожалуйста.
Вытерев руки о передник, кухарка взяла письмо и просмотрела его сверху донизу.