Подыскивая необходимые запчасти, Сумрак мимоходом рассматривал оставшееся в лаборатории экспериментальное вооружение — ну, мало ли, вдруг там что интересное завалялось? Сын Грозы никогда бы не осмелился даже лишний раз прикоснуться к чужому оружию, не говоря уж о том, чтобы забрать его без разрешения владельца, причем жив хозяин или мертв для самца никакой роли не играло. Именно поэтому он всегда равнодушно проходил мимо великолепных копий, что сжимали истлевшие руки павших на «Острове» воинов, мимо усиленных масок и восхитительной работы клинков, по-прежнему острых, не смотря на годы, проведенные среди черной «паутины». Лишь крайняя нужда могла заставить Сумрака взять это оружие, но, пока она не приключилась, он воздерживался даже от того, чтобы поднять и разглядеть данные вещи. Тем не менее, здесь, в лаборатории, хранилось то, что так и не успело обрести владельца, а потому сын Грозы счел возможным использовать обнаруженные детали для починки своего оборудования. Кроме того, осмотревшись более тщательно, он приватизировал несколько прочных керамических наконечников, специально рассчитанных на твердые покровы Матки, импульсный снаряд для массового уничтожения Жесткачовых кладок (помнится, подобную штуку демонстрировал ему еще Пустошь) и несколько особо прочных сетей. Все остальное вооружение, хоть и было представлено здесь в большом ассортименте, но либо являлось слишком тяжелым, либо имело совершенно непонятные назначение и принцип действия, а разбираться в его устройстве, увы, времени не хватало.
Закончив с ремонтом, Сумрак проверил работу обновленных устройств и, удовлетворенный результатом, отправился дальше. Теперь его целью стал не покоренный с первого раза восьмой уровень — самый маленький по площади, но один из самых специфических по конструкции. Командный пункт размещался по центру, и с четырех сторон к нему подходили коридоры: передний, левый и правый оканчивались лифтами, а задний слепо утыкался в стену между двумя орудийными блоками. Особенность заключалась в том, что в каждый из коридоров можно было попасть, лишь на лифте с нижних ярусов, либо, пройдя через рубку, а между собой они по непонятным причинам не сообщались. Единственные обходные пути, позволяющий выйти из боковых коридоров в хвостовую часть, пролегали через каюты руководства станции, имеющие по два выхода. Во время своего прошлого визита Сумрак как раз воспользовался таким способом, но коварная ловушка подстерегла его в отсеке главного исследователя, и зачистка уровня была сорвана. Сейчас предстояло выполнить работу над ошибками и, наконец, закрыть упрямый восьмой ярус, а после отыскать ключ доступа и стартовать передачу данных.
В очередной раз с замиранием сердца повторив трюк с проскальзыванием прямо под носом у Матки и Стражей, Сумрак успешно проник на верхнюю палубу через ту же шахту, что и три дня назад — этот подход на данный момент вызывал наименьшее количество подозрений. Не задерживаясь, самец прошел сквозь опустевшие покои Селя и вновь оказался в апартаментах главы научников (его имени, увы, история не сохранила), добрая половина которых теперь осела на нижний уровень, превратившись в груду обломков обшивки и перекрытий, мебели и прочего оснащения переговорной. Отдельные элементы конструкций свисали в образовавшуюся дыру, чуть заметное покачиваясь на нитях Жесткачевой слюны. В ответ на шаги воина, с границ разлома упало несколько чудом державшихся кусков изоляции. Сумрак подошел к краю и вытянул шею, стараясь заглянуть вниз, не приближаясь слишком сильно. Узрев снаружи завалы, под которыми недавно сам чуть не погиб, охотник невольно поежился. Лишь теперь он осознал, какая колоссальная масса нависала над ним, грозя вот-вот окончательно сорваться. Однако это осталось в прошлом. Не стоило долго зацикливаться.
Очень осторожно и медленно, кое-где вплотную прижимаясь к стене, Сумрак обошел провал и пробрался в центральную часть каюты, где пол, хоть и пошел под уклон, но все-таки остался на месте. Здесь, точно так же, как в каюте Селя, располагалось пространство для отдыха, однако было оно обставлено гораздо более строго, чем у командира, что не могло не удивлять. Если честно, Сумраку, после посещения нескольких кают простых лаборантов, показалось, что самцы из касты ученых по своим взглядом на обустройство отсеков чем-то похожи на обитательниц гаремов, тем не менее, данная каюта являлась абсолютным исключением: в ней вообще не присутствовало ничего лишнего. Минимализм виделся буквально во всем, обстановка отличалась простотой и строгостью; из материалов, в основном, был использован металл.
Долго осматриваться сын Грозы не стал, миновав все еще достаточно опасный участок и попав в третье отделение отсека, представляющее собой рабочий кабинет, заставленный шкафами и какими-то приборами. Останков хозяина апартаментов нигде не наблюдалось, не исключено, что его судьбе так и предстояло остаться навсегда невыясненной. Здесь также не пришлось глазеть по сторонам, так как неподалеку от выхода поджидал Жесткач, а за стеной по коридору разгуливали еще двое. Кошмар уже предупредил о том, что Сумрака встречают, и охотник сориентировался гораздо быстрее, чем дичь. Ближайшего солдата он уложил на месте при помощи лазера, а остальных одолел в ближнем бою нанеся несколько точных ударов копьем. Затем сын Грозы несколькими привычными движениями заварил створки лифта и сосредоточил все свое внимание на тяжелой двери в противоположном конце коридора. Это был один из четырех входов в командный отсек; его, так же, как два других, уже виденных охотником воочию, затянула густая черная сеть. Особо выбирать не приходилось — на какой бы из дверей не остановился Сумрак, расколупывать пришлось бы много. Правда, отлаженный плазменный резак находился под рукой, вот и пришло время его опробовать после починки.
Пробиться в рубку оказалось, все-таки, намного проще, чем через двойную стену. Запирающий механизм пришлось долго и методично вырезать полностью, но после того, что сыну Грозы довелось испытать под завалами, это были сущие пустяки. Наконец, спустя четверть часа, вход освободился. Остудив резак и пристегнув его за спину, Сумрак с любопытством заглянул в центр управления. И любопытству было отчего проснуться — за всю свою жизнь самец ни разу в подобном отсеке не был, ни у отца на «Сокрушителе», ни, тем более, потом на «Изверге» — не пускали в рубку простых воинов.
Первое, что бросилось самцу в глаза — это огромное смотровое окно, опоясывающее свод отсека. Оно складывалось из отдельных сегментов для упрочнения конструкции и давало отличный обзор на все триста шестьдесят пять градусов. Сумрак робко переступил порог помещения, в котором во всех иных случаях ему не то что было не положено находиться, а строго-настрого запрещалось. И тем не менее, сейчас он оказался здесь, к тому же, собирался копаться в файлах и подбирать ключи доступа… Притом, не просто совершенно легально, но еще и за «спасибо» и новое колечко на гриву.
Сделав несколько шагов, воин остановился и запрокинул голову, вглядываясь в мерцающее звездное полотно, внезапно осознав, что больше нигде на «Острове» иллюминаторов не имелось. В принципе, никакой важной роли они для экипажа не играли, так что на уровнях часто действительно легко обходились без них, однако бесконечные глухие стены навевали столь дикую тоску, что иногда выть хотелось. Неизвестно, что там думали другие самцы, а вот Сумраку иногда жизненно важно было выглянуть из корабля наружу, пусть даже и в космос. Выглянуть и напомнить себе, что мир отнюдь не ограничивается этой консервной банкой, в которой заперты все воины, включая самого Вожака…
Что-то тускло блеснуло неподалеку. Сумрак прищурился и сменил спектр на визоре маски. Так и есть: сейчас прямо над «Островом» пролетал их с Кошмаром челнок, и его полированное брюхо, украшенное тремя рядами сигнальных огней, переливалось, подобно телу водоплавающей твари. На миг сыну Грозы показалось, что он погрузился на дно какого-то темного омута, а вверху, среди волнующегося марева едва пробивающегося на глубину света, степенно движется какой-то из обитателей водоема…
Сумрак встряхнул головой, отгоняя наваждение. Опять какие-то странные ассоциации у него пошли. Еще раз взглянув на кружащий вокруг станции челнок, самец узрел только малый космический транспорт, ничего иного. Пожалуй, так лучше.