— Опять двадцать пять… — фыркнул кровный брат. — Почему ты все время стремишься оправдать Священную дичь и приписать ей несуществующие качества? Не смотри ты на обманки «Острова», он может явить тебе какую угодно картину, чтобы запутать. Подумай, что бывает, когда Жесткачи попадают на новую планету? Разве, чинят они что-то, кроме разрушения? Да и следы их деятельности на станции ты видишь повсеместно. Конечно, в них есть элемент порядка, хотя бы потому, что они живые твари, но суть их хаотична и разрушительна.
— Что ж, тут ты, наверное, прав… — Сумрак, как всегда, нехотя согласился с напарником. — Тем более, что порядок всегда стремится вторгнуться во владения хаоса, мужское начало — в женское, и так далее…
— Не, Жесткачи — это хаос, однозначно! — уверенно проговорил Кошмар. — И начало у них еще какое женское.
— Что вдруг? — заинтересовался сын Грозы.
— Они только и делают, что плодятся — раз, заправляет ими Матка — два, и зла от них столько же, сколько от баб — три! Да ты и сам как-то мне самок с дичью сравнивал…
— Когда это?
— Не помнишь? Да было по пьяни… Интересные у тебя, однако, мысли в голове живут — вот что я тебе скажу, братишка, — тут Кошмар застрекотал с такой частотой, что Сумраку невольно стало не по себе оттого, что же он мог выболтать товарищу под влиянием алкоголя…
— Хорошо, примем как данность, — поспешил вернуться к исходной теме охотник. — Тогда, получается, мы олицетворяем собой порядок?
— О, несомненно! — воскликнул проводник. — И плюс мужское начало. Нашего брата, куда не засунь, он сразу вспомнит, что о подобных ситуациях говорит Кодекс, и немедля приведет все в соответствие, убив или трахнув все попавшиеся на пути элементы хаоса.
— Что, тоже давит? — не замедлил ответно подколоть собрата Сумрак.
— А я и не отпираюсь, — хмыкнул Кошмар.
— Хорошо, значит, я все-таки на этой стороне, — подытожил Сумрак, ткнув в «порядок» на картинке, и приготовился было успокоиться на сей счет, но Кошмарик внезапно ему возразил:
— Конкретно ты — вряд ли.
— В смысле? — опешил сын Грозы. — Как это нет??? Если ты опять про те разговоры, так я уже устал повторять: Я НИКОГДА НЕ НОСИЛ ЖЕНСКУЮ ОДЕЖДУ, И КОГТИ Я НЕ ПОЛИРУЮ!!!
Заслышав это гневное высказывание, Кошмар не удержался, от души расхохотавшись. Как же болезненно все-таки Сумрак воспринимал любые сомнения на счет его ориентации, право слово, удивительно забавно было за ним наблюдать в такие минуты!
— Успокойся, брат, я вовсе не о том, — умиротворяюще проговорил сын Броска, отсмеявшись. — Я имел в виду, что хаоса в тебе не меньше, чем порядка. Ты послушай свои рассуждения со стороны, и сам убедишься. Ты думаешь одно, а делаешь другое, и так постоянно. Одни только твои попытки поставить себя на место дичи и понять ее мотивы чего стоят…
— Так где же я тогда, по-твоему? — уже неприкрыто вспылил Сумрак.
— Я бы сказал… — Кошмар на мгновение задумался, а затем без тени сомнения закончил: — Я бы сказал, что ты как раз на самой границе.
Хорошо, что Сумрак сидел.
Комментарий к Глава 23. О том, как важно все доводить до конца Навеяло: Budda Bar (Arno Elias ft.Allain Bougrain Dubourg) – Pandora
Слушайте, осталось ведь всего около 3х глав...
====== Глава 24. Первый трофей, предпоследняя зачистка и второй реактор ======
Самка вышла из темноты и, мягко ступая босыми ногами по неровному от наплывов черной слюны полу, молча приблизилась. Странное дело… Откуда было взяться данной милейшей особе в самом центре улья? Хотя… К черту логику! Самка была прекрасна! Так прекрасна, что Сумрак в потрясении застыл на месте, не в силах оторвать от нее восхищенного взора, и, кажется, даже лишился дара речи… Белые струящиеся одежды облегали ее высокий величественный стан, соблазнительными полунамеками выдавая очертания крепкой груди, тонкой талии и плодородных бедер. Изящные, но сильные руки были опущены, и пальцы расслабленно переплетены в замок. Запястья украшали массивные золотые браслеты, а уложенная за спиной ровная грива была подхвачена несколькими золотыми обручами. Молодое лицо с правильными аристократическими чертами хранило выражение кротости и смирения, обычно несвойственное подобным великолепным особам, но, вместе с тем, абсолютно не рождающее подозрений, а, напротив, вызывающее желание защищать и покровительствовать; светлые, льдисто-прозрачные глаза взирали из-под полуприкрытых век с печалью и… Надеждой?
— Ты будешь моим самцом, воин? — вопрос, прозвучавший в тишине, стал для сына Грозы еще более неожиданным, чем само явление чудесной девы, но это была крайне приятная неожиданность. Будет ли он ее самцом? Конечно, да! Да, да и еще раз да! Если ей угодно, прямо здесь и сейчас!
— Великая честь узнать тебя, о достойнейшая, — Сумрак учтиво склонился, стараясь не подавать вида, что внутри весь ликует от полученного предложения, но полностью скрыть нахлынувшего воодушевления, должно быть, все равно не получилось. С другой стороны, так ли уж нужно скрывать?
— Так, значит, я тебе по нраву?
Боги, что за вопрос? Как может быть не по нраву — такая? Может, здесь кроется некий подвох?..
— Признаться, меня удивляет, что столь прекрасная дева до сих пор одна, — молвил Сумрак серьезно. — Или же мне все-таки предстоит схватиться с конкурентами? Коли так, я готов биться за тебя насмерть, ибо в мыслях ты уже моя, и я не уступлю тебя никому!
— Сколько страсти в тебе, охотник, — легкая улыбка скользнула по лицу самки, заставив чуть дрогнуть максиллы. — Теперь я вижу, что не ошиблась!
С этими словами незнакомка подошла к воину вплотную и возложила руки на его грудь, проникновенно заглядывая в самые глаза.
— Скажи, не томи, у кого мне надобно тебя отвоевать? — привлекая самку к себе и неминуемо возбуждаясь от внезапной близости юного женского тела, прорычал Сумрак.
— О, мой возлюбленный теперь далеко отсюда… Он так далеко… — раздался в ответ горький шепот, и самка плавно, но решительно отстранилась. Самец нехотя выпустил ее, оставив раскрытыми объятья и тем самым как бы призывая вернуться в них, но она проигнорировала жест и сделала несколько шагов в сторону, огибая охотника и заставляя повернуться вслед за собой, после чего остановилась и поглядела вниз. Сумрак проследил ее взгляд и внезапно похолодел… У ног незнакомки раскинулся мертвый Перерожденец — тот самый, что недавно был замечен сыном Грозы на пороге одного из отсеков.
Дева замерла на мгновение, а затем медленно опустилась перед остовом чудовища на колени и приобняла мумию одной рукой, склонив голову к венчающей страшный лик твари «короне». Второй рукой самка начала нежно поглаживать выпуклый глянцевый лоб… Затем на Сумрака вновь устремился долгий взгляд поразительной красоты глаз, но от той великой боли, безнадежности и тоски, что наполнили его теперь, сыну Грозы окончательно сделалось нехорошо. Невыносимо защемило сердце, и в горле поднялся непонятный ком.
Нет, эта самка никогда не будет ему принадлежать…
Глухой ночью самец открыл глаза и долго всматривался в противоположную стену, пытаясь незаметно для проводника выровнять дыхание. Ком из горла уходить не желал. Точно так же, как напрягшееся подбрюшье не желало покидать ощущение неприятной стянутости. Его, даже пока такое слабое и невнятное, невозможно было спутать ни с чем иным: проклятый Сезон неотвратимо вступал в свои права.
Наутро сын Грозы опять соскребся еле-еле. Действие стабилизирующих комплексов, принятых накануне, закончилось, высвободив неизбежную ломоту в конечностях и теле. Печальной истиной было то, что воин катастрофически не успевал восстанавливаться от вылазки к вылазке. Незажившие раны постоянно пекло под искусственным покрытием, и многочисленные разорванные участки живых тканей, сшитые полимерными цепями регенератора, измученно стонали при любом напряжении. А хуже всего обстояли дела там, где свежие травмы приходились поверх старых, вырывая «времянки» прямо с кусками едва наросшей плоти. В целом уже сейчас, всего-то на пороге третьей недели покорения «Острова», все было настолько запущено, что наступали моменты, когда Сумрак не мог и шага сделать без дозы анестетиков и стимулирующих веществ. А потом долго и тяжело отходил от интоксикации… Чем такая работа на износ могла аукнуться к концу операции, не хотелось даже думать.