— Кто ты, малек? — первой пророкотала Матриарх, устремляя тяжелый, затуманенный взгляд на Полосатого. — Где я нахожусь? И что тут вообще происходит?
Полосатый был не самым крупным самцом, а все ж таки Старшим Кровавым, потому обращение Матриарха его немало задело, но перечить он не стал. Здесь, на корабле, самки, конечно, не имели такого же безграничного влияния, что в своих владениях, но спорить с «большой мамой», как иногда за глаза величали самых серьезных производительниц, все равно не каждый бы решился.
— Меня зовут Полосатый, о, Великая, — не поднимая головы, проговорил самец. — Я лекарь на этом корабле. Ты и твои спутницы сейчас находитесь на борту «Изверга» — это звездолет славного Гнева. Головастые выкрали вас ночью из постелей, потому вы можете ничего не помнить. Я счастлив, что вы не пострадали. Приношу свои извинения, мне пришлось осмотреть вас…
— Не ври! Это не корабль яутжей! — взрыкнула другая самка и, сделав несколько покачивающихся, но оттого не менее угрожающих шагов в сторону оробевшего медика, нависла над ним.
— Это корабль Головастых, — осторожно отходя, пояснил самец. — Он размещается в нашем ангаре. Мы сочли плохой идеей переносить вас. Я смог вернуть вас в сознание здесь. Теперь, если позволите, я извещу Вожака, и он предстанет перед вами лично, а также распорядится, чтобы вас провели в выделенные вам отсеки.
— Вызывай, — повелительно прогрохотала первая самка, выпрямляясь во весь рост. Пожалуй, встань с ней рядом Гнев, он и до плеча бы ей не достал…
Полосатый тот час же отправил сообщение лидеру, про себя уговаривая его явиться побыстрее, слишком уж устрашающим становилось пробудившееся женское общество. Гнев ответил, что будет через пару минут, и Полосатый украдкой вздохнул, искоса поглядывая на гигантских самок. Они не стали ему даже представляться, лишь повставали с мест и теперь постепенно окружали, так придирчиво оглядывая и принюхиваясь, будто бы он в Сезон к ним свататься пришел. Самец под их требовательными взглядами чувствовал себя совершенно не комфортно, но поделать ничего не мог.
— Почему на нас постельное белье? — сурово спросила первая самка, наглядевшись на лекаря.
— Вы были обнажены, — смущенно ответил Полосатый. — Наверное, вас так и забрали из домов…
— И? — перебила его Матриарх.
— На борту нет одежды для самок, Великая, — выпалил медик и втянул голову в плечи. — Мы придумали только это… Мы не можем дать вам доспехи, Кодекс…
— Все ясно, — фыркнула самка, вновь перебив Полосатого. — Стало быть, против простыней Кодекс ничего не имеет?
— Нет… — самец попытался сказать еще что-то, но Великая высокомерным жестом приказала ему замолчать. А так оно и лучше было. Прикажи она ему быстрее убраться с глаз, он бы еще охотнее послушался.
От Полосатого пришел сигнал. Гнев сам попросил его известить, как только самки очнутся и будут готовы к разговору. Как раз сейчас лекарь сообщал, что производительницы уже пребывают в сознании и добром здравии, потому следовало немедленно нанести им визит и достойным образом поприветствовать.
С воинами Вожак уже предварительно поговорил, дабы успокоить волнения, но ситуацию следовало держать под строжайшим контролем, ибо нахождение самок на клановом корабле было делом неслыханным. Кое-кто из лидеров делал исключения для воительниц, но Гнев был приверженцем старых взглядов и следил, чтобы охотники его взгляды также неуклонно поддерживали. Теперь же мудрый вожак попал в весьма щекотливую ситуацию, так как на его судне мало того, что оказалось сразу десять самок, так еще и ранга отнюдь не маленького. «Изверг» уже сменил курс, направляясь к их родной планете, но до прибытия оставалось более двадцати часов, и требовалось сделать все возможное, чтобы за это время производительницы и охотники друг от друга не пострадали. Положение было во всех отношениях нехарактерное. С одной стороны, спасенные самки не имели здесь права даже ртов раскрывать, не то, что диктовать свои правила, но с другой, это были Великие Матриархи, и если бы кто-то из вояк оскорбил хоть одну из них неосторожным словом или взглядом, то Гнев впоследствии не избежал бы крупных проблем… А инциденты были весьма возможны. Охотники уже шептались между собой, что баба на корабле — худшая примета, а много баб так и вовсе прочат судну неминуемые беды вплоть до крушения. Во время Сезона Любви проникающиеся перед привилегированными самками благоговейным трепетом, сейчас самцы посматривали на них с недоверием и опаской, подсознательно воспринимая как некую угрозу. О нападении, конечно, и речи не шло, но кто-то из особо слабонервных бойцов мог не уследить за языком, а такого развития событий не хотелось. С другой стороны и сомневаться не приходилось, что производительницы попытаются даже за краткое время своего пребывания на корабле установить здесь свои порядки. Как в таком случае можно было мягко поставить их на место, да не обидеть при этом, Гнев просто не знал… Пока он в сопровождении двух Помощников — Шторма и Халцедона — направлялся к отсеку, где ожидали самки, голову его не покидали мучительные мысли: чем отвлечь, чем таким занять гостий, дабы они на протяжении всего предстоящего короткого, но уже обещающего быть нелегким, совместного путешествия, вели себя спокойно, не пытались вмешиваться в дела самцов и лишний раз не провоцировали воинов?
Темный, третий Помощник лидера, временно принял на себя управление и находился в командном отсеке «Изверга». Поразмыслив, Гнев на ходу связался с ним и распорядился:
— Пусть немедленно освободят отсек отдыха, разместим самок в нем со всеми удобствами.
— Воины будут недовольны, — заметил Темный. — Они как раз там расслабляются после битвы…
— Ничего, пускай на тренировках сегодня расслабляются, — безапелляционно рявкнул Гнев. — И чтобы через две минуты там никого не было! Пусть Резкий сейчас же запустит все программы очистки и воду сменит. К приходу Матриархов в отсеке даже пахнуть самцами не должно! Все ясно?
— Предельно, — ответствовал Помощник. Связь прервалась.
— Вожак, рискую вызвать твое недовольство, но не слишком ли ты усердствуешь с гостеприимством? — подал голос Шторм. Гнев замедлил шаг и вопросительно обернулся на него.
— Воины и так насторожены, — продолжил Помощник. — Самки на борту, где ж такое видано… И так примета нехорошая, да еще и будут эти самки посреди корабля торчать, всеми благами пользоваться… Не хочешь ли ты еще и разрешить им по судну свободно перемещаться?
— Хочу и разрешу, — нахмурился Гнев. — А будешь умничать, тебя им в сопровождение назначу!
Шторм заметно вздрогнул и замолк, но тут на его сторону внезапно перешел и второй Помощник.
— Не лучше ли выделить им пару кают и закрыть их в блоке с запасом провизии до момента прибытия? — предложил Халцедон. — Так и самки целы будут, и воины успокоятся…
— Закрыть?! — Гнев зарычал, моментально придя в бешенство от этих дерзких слов и, не сдержавшись, схватил советчика за грудки. — Матриархов? Закрыть??? Ты сам соображаешь, о чем говоришь?
— Никто не решится сопровождать их, — сохраняя спокойствие и осторожно высвобождаясь из хватки Вожака, возразил Халцедон. — А предоставлять их самим себе не разумно. Неужели, Вожак сам намеревается эскортировать Матриархов?
— Вот кому прикажу, тот и будет эскортировать! — рявкнул Гнев.
— Почтенный, при всем уважении… — Шторм поклонился, вновь решившись вступить в разговор. — Ты можешь приказать своим воинам пойти на смерть, можешь отправить их сражаться в любую точку галактики, можешь потребовать беспрекословного повиновения во всем, что касается Охоты и войны. Но нигде в Кодексе не сказано, что ты можешь сделать из них прислугу для самок. Ты имеешь право лишь попросить. Но сам знаешь, что в таком деле откажут все.
Выслушав его, Гнев под маской недовольно поморщился, однако буйствовать все же перестал. Как ни бесили его заявления Помощников, правота последних слов не подлежала никакому сомнению. Действительно, кого было приставить к самкам? Не самому же бросать все дела и бежать им прислуживать? Нет уж, простите, это слишком. Но кто подойдет на эту роль? Третий ранг? Жесть? Положим, если он даже и согласится… Он — прирожденный исполнитель, но да не приведут боги, чтобы им пытались командовать самки! А они, несомненно, будут пытаться. Ждущего? Слишком угрюм, это может быть принято за враждебность. Пегого? Тот сам обязательно начнет строить самок, за что неминуемо крепко получит. Это его собственный гарем ежесезонно еле-еле терпит нрав вспыльчивого самца, а чужие высокородные производительницы терпеть не станут… Может, кого-то из Старших Кровавых? Но, опять, кого? Тесак, как доложили, сбежал, лишь только завидев Матриархов. Ужас Леса, может, и решится иметь с ними дело, но он никогда не следит за словами… Железный Коготь психанет уже через полчаса общения с дамочками. А бедолага Полосатый там, судя по голосу, держится уже из самых последних сил; у него трясутся поджилки, он даже дышать боится слишком громко. Просить кого-то из младшего состава? Не разумно — те вообще не в курсе, как с Матриархами общаться, разве что, начнут перед ними как мальки себя вести, а это может быть еще более чревато, чем грубость. Если только…