Младшая самка споткнулась на ровном месте. Очевидно, ей пробуждение далось тяжелее, чем двужильным Матриархам, хотя она не подавала вида и старательно бодрилась. Кошмар услужливо подхватил ее под локоть, одновременно поднимая вверх неприкрыто лукавый взор темно-карих глаз. Самка слегка вскинула брови от удивления, но в следующий момент в ее взгляде также проскользнул некоторый интерес. Этот самец отважился коснуться ее, занятно… Не сговариваясь, они вдвоем чуть отстали.
— Кошмар, сын Броска, — не теряя времени даром, обозначил себя воин. Сумрак, шагавший впереди, явно услышал его слова, так как бегло кинул взгляд в сторону напарника и тут же снова отвернулся, скрывая ухмылку. Сейчас младший должен был от самки ощутимо схлопотать…
— Смальта, дочь Быстрой Реки, — неожиданно назвалась самка в ответ. Со стороны Кошмара было излишне смело представляться деве так, будто бы у него имелись серьезные намерения, тем более рангом он до своей новой знакомой откровенно не дотягивал, да и Сезон давно миновал. Тем не менее самка не просто отреагировала на удивление миролюбиво, а еще и включилась в его игру, ответив так, будто дала согласие. Понарошку, конечно… Смальта была довольно молода, однако намного превосходила своего внезапного воздыхателя размерами, что, впрочем, совершенно последнего не смущало. Под стать своему имени она имела очень интересный рисунок на шкуре, напоминающий черно-коричневую мозаику. Она была красивой. Красивой и очень мощной, с крупными чертами лица, сильными руками, полными крутыми бедрами. Выдержав ее долгий внимательный взгляд, Кошмар уже с нескрываемым намеком дернул жвалами и нехотя выпустил руку самки, в последний момент будто бы случайно проведя пальцами от ее кисти до локтя. Смальта хитро сощурилась и ушла вперед. Больше они на протяжение всего пути не проронили ни слова.
По дороге им встретилось несколько воинов. Все как один вежливо уступили дорогу и затем поспешили скрыться, дабы не связываться с самками. Похоже, они считали, что дурная примета, возможно, обойдет их стороной, если самки с ними не заговорят и не коснутся их. Вот же дикари… Один лишь Торопливый задержался в коридоре и проводил Сумрака и его неожиданных подопечных долгим задумчивым взглядом. Но выражение его лица было невозможно прочесть.
Добравшись до отсека отдыха, самки тут же без лишнего стеснения расположились в нем, будто бы у себя дома. Показав, где что, воины оставили их прихорашиваться и вышли в коридор.
— Оставайся здесь, — велел Кошмару Сумрак, указывая на дверь. — Я возьму новичков, и мы сообразим гостьям поесть. Скоро будем.
Кошмарик согласно стрекотнул и встал возле входа на манер часового, Сумрак же направился в сторону пищеблока. По дороге он перехватил Грома, Броню и Опасного; вместе они практически разорили одну из кладовых, забрав припасов сразу на двадцать самцов. Сумрак хорошо знал, сколько едят крупные самки — этого еще могло и не хватить… Впрочем, они вряд ли пришли бы в восторг от солдатских пайков, воины и сами-то ели их, давясь и чертыхаясь, что говорить об избалованных Матриархах…
Вернулись добытчики и впрямь быстро. Велев малькам держаться скромно и прилично, Сумрак зашел в отсек, и молодняк потихоньку проник вслед за ним. О чем-то задумавшийся Кошмар остался в коридоре. Быстро разложив на столах нехитрое угощение, Неокропленные столпились у дверей и почтительно воззрились на самок. В них еще были слишком сильны воспоминания о матерях, тетках и наставницах, а потому крупные производительницы притягивали их как магнит, олицетворяя некое абстрактное понятие старшей родственницы, в меру строгой, но способной приласкать и защитить. Лишь спустя годы, достигнув возраста взрослых самцов и обретя зрелые взгляды на женский пол, эти несмышленыши должны были начать побаиваться таких особ, осознавая, на что те способны, и лишь спустя многие десятилетия те из них, кому посчастливилось выжить и заработать высокий статус, удостоились бы чести покрыть Матриарха.
Самки одобрительно заворковали, разглядывая мальков. У каждой из них, вероятно, были сыновья того же возраста, навсегда покинувшие их и навсегда любимые… Сумрак, уловив некую повисшую в воздухе между самками и молодняком ноту психологического надрыва, сурово рыкнул, оттесняя новобранцев к выходу.
— Не будь ты таким противным, позволь им побыть здесь, — вкрадчиво проговорила одна из самок, поднимаясь и направляясь к самцу и малькам с явным намерением усыпить бдительность первого и потискать вторых. Однако Сумрак проигнорировал ее интонацию и без резких движений аккуратно преградил Матриарху путь. В очередной раз поклонившись, сын Грозы вежливо произнес:
— Это исключено, о Достойнейшая. Юноши были рады поприветствовать высоких гостий и великая честь была для них услужить вам, но теперь они должны тренироваться, так как совсем скоро их ждет Посвящение. А Почтенным Матриархам и прекрасной деве не помешает отдых, вы испытали слишком много волнений за последнее время. Если у вас нет больше пожеланий, мы оставим вас. Прошу простить за скудную и простую пищу, но воины не вкушают иной. Мы будет счастливы, если она придется вам по душе.
Сказав так, Сумрак вновь поклонился, решительно вытолкнул Неокропленных в коридор и следом вышел сам. Притихшие мальки поплелись в зал, а Сумрак встал подле Кошмара. Воины молча переглянулись. Ближайшие часы им предстояло исполнять скучную и утомительную роль стражи.
— Ты так и не показал, что у тебя в итоге получилось с тем экзосеклетом, — заметил Сумрак спустя несколько молчаливых минут. Разговаривать на посту вообще-то не полагалось, но самцы, все же, не пленных охраняли и не стратегический объект. Так что, учитывая нестандартность задания, они сочли возможным позволить себе тихую беседу.
— Еще было бы время, — буркнул Кошмар.
— Я одного в толк не возьму, почему у тебя с ним были такие сложности? Ты же в микросхемах часами можешь копаться, а это куда более кропотливый труд.
Кошмар неопределенно хмыкнул, помолчал, а потом изрек странное:
— Нуднятина нуднятине рознь.
Сумрак непонимающе нахмурился, но больше вопросов задавать не стал. Может, и правда рознь…
Прошло около трех часов. К оккупированному самками отсеку никто не подходил даже на пушечный выстрел, так что в коридоре было пустынно. Не выспавшиеся, навоевавшиеся и утомленные самцы, плюнув на устав, опустились на пол по обе стороны от двери. Да какие, к черту, они были сейчас стражи? Самые настоящие лакеи, а вовсе не стражи. Что и говорить, на клановом судне самкам не угрожало ничего опаснее скандала, так что охранять их было, в сущности, незачем. Просто самцы должны были находиться поблизости на тот случай, если гостьям что-нибудь понадобиться, ну и приглядывать, чтобы самки не разбрелись по кораблю в поисках приключений. Лакеи, как есть лакеи…
Исчерпав все темы для разговора, напарники по очереди отпустили друг друга ненадолго поразмяться и перекусить, после чего вновь приняли позицию часовых. Самки себя никак не проявляли, наверняка дрыхли. День тянулся мучительно долго…
Ближе к вечеру Сумрак решился заглянуть в отсек, дабы справиться о настроении и самочувствии подопечных. Там его взору предстала идеалистическая и умиротворенная картина. Самки вольготно устроились на лежаках, небрежно обернувшись простынями, очевидно, после купания, и тихо беседовали. Удивительно, но они умяли все припасы, не оставив ни крошки.
Завидев самца, они оживились, и старшая Матриарх немедленно подозвала его к себе. Было видно, что самка, по сравнению с утром, находится в гораздо более приподнятом расположении духа.
— Что ж вы совсем о нас забыли, доблестные воины? — почти промурлыкала она, облокачиваясь на изголовье лежака и изящно подпирая рукой голову, дабы напустить на себя притворно скучающий вид. Другую руку она протянула к приблизившемуся самцу и, дотронувшись внешней стороной пальцев до его бедра, медленно провела по коже вниз, украдкой наблюдая за реакцией. Самец остался спокоен.