Синие ягоды гроздьями свешиваются с колючих ветвей. Созревшие, сочные, они осыпаются в наши ладони и невозможно оторваться — так они вкусны. И Володя, наш начальник, «пасется» на ежевике, хотя на все, что не относится к работе, жалеет время. Но Зиновия Ивановна и минуты не хочет задерживаться.
— Не на пикник приехали, не на прогулку. Нечего лакомиться!
Она уходит вперед, не дожидаясь нас. Мы с трудом пробираемся следом.
— Казалось бы, родник должен быть здесь, — говорит Володя. — Но нет.
Аллочка тянет на спине рюкзак с бутылками для проб. Устала с непривычки. Виду не показывает, только губы облизывает. Жара. Тропинка оборвалась, густеют заросли. Мы в джунглях Копет-Дага. Все оплетено, перекручено. Хватает и колется держидерево. Травы по пояс.
— Стойте! Кажется, он! — восклицает Володя. — Наконец-то. Ура!
Дрожит ручеек, бежит. На своем пути пробивает тропические заросли. Путь к нему был уже пройден до нас, изучен, отмерен. Топографы пришли с теодолитами, отметили этот маленький выход воды, первыми нанесли его на карту, оставили добрый, мудрый след.
До выхода источника надо еще подняться. Володя нас опередил. А мы с Аллочкой не можем отдышаться. Дорого стоит каждая бутылка пробы. Отыщи источник, доберись до него, подойди. Сотни километров надо проехать, десятки пройти без дороги… Оценишь эту водичку, каждую ее каплю, когда сам отберешь пробу.
Зиновии Ивановны нет, где-то плутает.
— Зиновия Ивановна, ау! — кричит Аллочка.
И Володя сердится:
— Нечего кричать. Готовь бутылки. Отбирай пробы. Пусть… Будет знать, как отбиваться в маршруте.
Трещит валежник. Продираясь через кустарник, ломая ветви, пробивает себе дорогу Зиновия Ивановна. Она как взмыленный конь. Ковбойка прилипла, изорвалась. Руки в царапинах.
— Вот вам результат индивидуализма, — шепчет мне Володя. — Не пей, простудишься, — останавливает он Аллочку. — Ангину захотела схватить? Надо сперва остыть.
Рюкзак с полными бутылками совсем придавил Аллочку. Ремни врезались в узкие плечики. Спуск еще тяжелее подъема.
Зиновия Ивановна помягчела.
— Володя, — говорит она, — помогите Аллочке. Что вы, не видите? Ей тяжело.
— Вижу. Но у нас не развлекательная прогулка, Зиновия Ивановна, не пикник, а маршрут, — ехидно отвечает он.
Я вмешалась:
— Но вы же мужчина, как не стыдно.
— Мужчина, мужчина. Заладили одно. У нас не гулянье. Я должен научить коллектора работать. Вы думаете, мне не хочется ей помочь? Да, может быть, я и ее бы с удовольствием пронес вместе с рюкзаком. Откуда вы знаете? Но я начальник партии и не имею права.
«Ах, вот оно в чем дело…» — улыбаюсь про себя.
Вышли на тропинку. Узенькая, она вьется в зарослях. Вдруг что-то летит сверху и хлюпается у ног. Виноград. Нас забрасывают гроздьями винограда. Откуда это? Что такое?
Подбираем. Ягоды полопались. А в нас кидают еще и еще. Ничего не понимаем.
— Может быть, обезьяна?
— Человекоподобная! — бурчит Володя.
Это Виктор. Он забрался на дерево и продолжает бомбардировку. Все дерево оплетено вьющимися лозами. Высоко к солнцу поднялись виноградные кисти, совсем красные на свету.
— Как ты оказался здесь?
— Все расскажу. Уже два ящика нарвал. Видали, какое богатство? — Он спрыгивает с дерева, да так ловко! И впрямь обезьяна. — Вы представляете? Два вьючных ящика, с верхом. Рви сколько хочешь: задарма. Что вы скажете? Чудеса. Тары не хватает.
— А если бы мы стали тебя искать на старом месте? — сердится Володя.
— Я оставил там кастрюлю с виноградом и записку. Но это же совсем рядом… Сижу один, вы ушли. Любуюсь на природу… Вдруг слышу: мяу-мяу — котенок. Не поверил. Прислушиваюсь — в самом деле.
— Какой котенок, откуда он сюда попал?
— Сам думал, откуда. Оказывается, котенок, самый натуральный. Пошел на мяу. Мяу шее ближе, ближе. Ага, — палатка. Она совсем здесь рядом. Аллочка, прими к сведению: двое ребят — первый класс! Твой вид никуда не годится. Давай рюкзак, приободрись.
Мы подходим к палатке. Нас встречает молодая женщина с маленьким серым котенком на плече.
— Таня, — произносит она просто, протягивает руку.
Знакомимся. Уселись на кошме, разговариваем.