– Могила. Мот, а, может, у нее другие мотивы были? Может, она не подставляла и не смеялась над тобой, может она чего-то другого хотела? Просто вот так все вышло.
– Нет ее. И никогда не было! – сказать это было легко, а вот выкинуть Калину из головы не выходило. – Скажи что-нибудь полезное про продажи, а? Как ты стал продавать?
– У меня другой случай. Я пришел на работу, мне дали наставника. Он гонял меня, как щенка, пока у меня не стало получаться. Теперь я гоняю помощника, учу.
– Дрон, погоняй меня.
– Так для этого ты у меня работать должен. Да и сложно это с друзьями делать. Я, наверно, не смогу с другом так поступать.
– Так ты ведь в благородных целях. Можно у вас миллион баксов за год заработать?
– Сомневаюсь. Спорил бы ты на триста тысяч… Был у нас такой продавец. Легенда! Сейчас в центральном офисе работает.
Андрей ушел, а Матвей предался своим мыслям. Миллион ему, вероятно, не заработать. В деревню он, видимо, не поедет, сможет эту часть контракта переписать. Калина! Почему она так поступила? Что она сейчас делает? Надо у Степана узнать.
– Степа, привет, как дела?
– О, Матвей, привет. Что происходит? Сказали, что ты в продавцы рванул скоропостижно. Там какая-то вакансия золотая объявилась?
– Степа, все сложно. Но я тебе обещаю, как только сам пойму, что происходит, я тебе обязательно расскажу.
– Понятно. Чего хотел?
– Что в отделе вообще происходит?
– Да что у нас может происходить? Ольга забрала проект, забрала всю власть и теперь устанавливает свои правила. Решила жестко подмять под себя всех. Даже тех, кто всю жизнь соблюдал нейтралитет. Так что впору и мне новое место работы искать. Если я под Ольгу лягу, то начинать надо будет с самых низов ее пирамиды почитания. Лизать пятки. Потом икры…
– Что Калина?
– Ты не в курсе? Она уволилась. День отработала. Проставилась, как порядочная. Правда, тебе одному повезло с этим. И на второй день, никому не говоря, уволилась. Мы тут в отделе версию имеем. Ты ушел, она поняла, что Ольга ей житья не даст, и быстренько смоталась.
– Ушла, значит. Ну и хорошо.
– Ты чего звонил-то? Обратно хочешь в отдел? Так знай, теперь не Сергеевич кадрами ведает. Теперь тебе у Ольги проходить собеседование.
– Ладно, пока, до созвона.
«Завтра мне предстоит продавать. Что? Кому? Зачем? Ничего не понятно. Я настолько не понимаю эту работу, что даже не знаю, какие вопросы задать Дрону. И он тоже хорош! Мог бы сказать: „Делай раз, делай два… И все будет хорошо“. Говорит, лучший из них продал на триста тысяч долларов за год. Мне надо будет вести запись доходов. Ведь если в зачет идет движимое и недвижимое имущество, то еда, которую я съел за год, тоже должна учитываться. Точнее, деньги, которые я потратил на еду, одежду. Думаю, это справедливо. Заведу блокнот и буду записывать доходы и расходы туда».
Засыпая, Матвей представил блокнот, исписанный сплошными доходами, и милое удивленное лицо Калины. Лицо было очень близко, сквозь сон Матвею казалось, что он чувствует ее тепло.
– Доброе утро, – сказал Матвей всем присутствующим в отделе. Алена была на месте и, увидев Матвея, улыбнулась, повернулась к Петровичу и жестом показала «Давай мой выигрыш!»
«Опять на меня ставки делали», – подумал Матвей.
– Алена, не могу поверить, что ты поставила на то, что я выйду на работу. Ты поверила в меня? – Матвей широко улыбался.
– Малыш, у тебя хорошее зрение и чувство юмора. Ни то, ни другое не делает тебя хорошим продавцом. Мне стыдно за тебя. Второй день на работе, и ни одной продажи. Ты – слабое звено, – Алена улыбалась.
– Строиться, – скомандовал Петрович, и коллеги торопливо направилась к месту построения.
– У нас пополнение. Новый сотрудник, имени которого пока можно не запоминать, вышел на второй день работы. Что это значит? Верно, наш план увеличился на десять тысяч долларов. Что это значит? Верно, вам придется туго. Вам надо сделать выбор. Вы знаете. Или вы отдаете этому балбесу своего клиента, которого он без сомнения угробит, или вносите в кассу шестьсот шестьдесят шесть долларов.
– Дьявол!
– Босс!
– Десять тысяч долларов разделите на пятнадцать, сколько получится?
– Нас восемнадцать!
– Алена не в счет, она в него душу вкладывает.
– Хорошо, согласны. Алена не в счет.
– Сам этот балбес не в счет.
– Да, согласны.
– Ну и я не в счет, дорогие мои коллеги, верно?
– Да, босс. Ты – не в счет.
– Сегодня до обеда каждый из вас передаст ему, – Петрович ткнул пальцем в лоб Матвею, – по одному клиенту или в кассу шестьсот шестьдесят шесть долларов ежемесячного взноса. Если вы передадите ему дохлого клиента, то второго из вашей базы я выберу сам. Можно не передавать тех клиентов, с кем у вас имеется интимная или родственная связь. Это святое, что я, не человек, что ли? – сказал Петрович.