Жрец же переходил, похоже, к завершающей части своего спича. Пока ещё было время, я успел сказать своим товарищам:
— Видят духи, я старался не нарушать ваши законы, а жить по ним как человек. Но законы моего народа не позволяют мне смотреть, как кому-то в жертву приносят разумных существ, которые не могут сопротивляться — пришлось внести уточнение для эра Эдво и его людей. Да, это была сделка с совестью. Всё же в ритуальном поединке жертва была при том же оружии, что и тот, кто должен отправить её на тот свет, а использовать для этой цели слабаков считалось оскорблением бога войны. Бой должен был быть настоящим. Потому мне она показалась приемлемой. А ещё я очень не хотел получит в спину сразу несколько копий — Остаться сейчас в стороне будет значить для меня бесчестие. Это явно хуже наказания от герцога или даже бога.
Жрец тем временем перешел к сути, обнажив кинжал и возвестив:
— Сим же отправляемы мы вас к Аптэя престолу, дабы могли вы передать ему благодарность нашу за защиту и…
— Старик, а ты не брешешь про защиту своего бога? — громко крикнул я, выходя наконец из круга людей, держа в одной руке щит, а в другой топор, закинув его обух на плечо и готовясь резко ударить им сверху вниз.
Жрец сбился, мои спутники пока вроде бы не пытались меня остановить, а по толпе прошёл ропот. Я надеялся, что всё останется в этом шатком равновесии. Всё таки своим я был не враг, а просто действовал в соответствии с собственными понятиями о чести, что должно импонировать местным благородным людям и тем, кто к ним приравнен. А крестьяне оставались крестьянами, их должен был остановить сам факт того, что мы воины. Но религиозный фанатизм я недооценил, крупный мужик из первого ряда попытался бросится на меня. К счастью я увидел его боковым зрением и нанёс быстрый удар плоской стороной лезвия топора по его голове. Фанатик упал, как озимый. Других желающих нападать вроде бы не было, а потому я мог продолжить.
— Твоего дружка он от меня не защитил. От орков это село бережёт ваш эр! Может быть тебе просто нравится резать детей по осени?!
Ступор старика, который недавно заливался соловьём в том числе и для каких-то важных господ, которые посетили юго-восточное захолустье в сопровождении великана, продлился не долго. Он набрал в лёгкие воздуха и закричал:
— Как ты смеешь, богомерзкая тварь?! Аптэй Могучий оберегает нас и растопчет саму твою душу за святотатство, будь ты про…
Договорить я ему не дал. Деревенский жрец не выглядел сколько-нибудь могучим адептом своего бога, но всё же у меня не было никакого желания проверять силу его проклятия на себе. Потому с моей стороны последовал новый удар топором. Искушение вновь дать человеку по голове плоской стороной лезвия было так велико, что я не смог его перебороть. В конце концов, если деревенские увидят отсутствие помощи от их бога, то будут сами виноваты, если позволят старику снова забрать их детей под нож. Такие даже если убить старика ничего не поменяют, а я не готов ни вырезать всех взрослых в деревне, чтобы дети выросли иными, ни вести здесь долгую и упорную просветительскую деятельность в духе большевиков.
К моему удивлению защита у старика и правда была, когда мой топор почти долетел до его головы, вокруг неё на мгновение появилась дымка, но тут же развеялась со звуком порвавшейся струны. Мой удар преграда едва задержала, а потому жрец всё таки получил по макушке и потерял сознание. Только вот пока он падал на землю, время для меня застыло и я почувствовал, как нас с Гектором буквально вырвало из тела.
Мы снова оказались в мире духов, тут же обретя нашу общую форму и оскалившись в ожидании противника, который не заставил себя долго ждать. Из призрачной земли, вздыбленной странными наростами вроде грибных шляпок, поднялось шестирукое существо вдвое выше меня ростом и попыталось схватить нашу с Гектором сущность. Я отпрыгнул от врага спиной вперёд и полоснул его когтями по конечностям. А потом отпрыгнул вбок, уйдя перекатом от удара. Для своего размера это существо двигалось на редкость быстро, но всё же я был ещё проворнее. Кроме того у меня неожиданно оказалось важное преимущество перед моим противником. Кем бы он или оно ни было, враг похоже не дрался прежде с шаманами, которых не сбить с толку перемещением их души куда-то за кромку. Здесь мы даже сильнее, чем в материальном мире. А я едва ли не всю эту жизнь думаю о схватках противников с серьёзной разницей в габаритах. Потому даже не смотря на шесть верхних конечностей, я всё ещё был не пойман, а бил, отпрыгивал и снова полосовал когтями, видя как из ран моего противника улетучивается сила, а его движения становятся всё медлительнее. В какой-то момент тёмно-серая фигура припала на колено, когда его нога со следами моих когтей подвела её, а я бросился вперёд, чтобы впиться клыками в глотку врага. И едва не оказался пойман!