Жан-Ги отпил колы, отправил в рот кусок запеканки, и посмотрел на тестя.
— Что-то произошло, патрон. Что именно?
— Мне кажется, я нашёл мотив убийства, Жан-Ги.
Бовуар опустил вилку.
— И каков он?
— Сначала нужно позвонить даме из МакДермот и Райан, и спросить её о фамилии.
— Колдбрук?
— Клэртон. Понять, зачем она использовала эту фамилию при переписке с тобой. Зачем выделила её особым шрифтом. Надави на неё, Жан-Ги. А если она не скажет, произнеси «Охотник на оленей».
— Да ладно. Давайте, расскажите мне больше.
— Пока не могу. Сначала она должна озвучить свою версию. Не хочу, чтобы ты навел её на ответ. И даже это попридержи до поры, пока не возникнет необходимость.
— D’accord. — Бовуар посмотрел на свои часы. — В Соединенном Королевстве пять утра. Слишком рано для звонка.
Он посмотрел на тестя. На выражение его лица.
— Но я могу позвонить и оставить ей сообщение, чтобы она связалась со мной, как только появится.
Арман Гамаш кивнул.
— Merci.
Бовуар прикончил ужин, Гамаш отрезал большой кусок шоколадного торта Габри.
Но не отдал его Бовуару. Вместо этого Гамаш поставил тарелку с тортом перед собой.
— Твоя очередь.
— В смысле?
— У тебя тоже есть, что мне сообщить, не так ли?
Бовуар, до этого пялившийся на торт, поднял глаза.
— А тортик будет в заложниках?
— Именно.
— Плохой, плохой человек.
— У тебя есть информация, которая мне нужна.
— Да её не так много, как кажется. Вы сказали, что ключ к разгадке в отпечатках. Ещё вы сказали, что отпечатки на оружии принадлежат вам, но вы никогда не касались оружия. Стало быть, есть две вероятности. Первая — вы лжёте. Вторая — вы говорите правду, и кто-то другой поместил ваши отпечатки на револьвер. Способных на такое не много. Ещё меньше тех, кто мог сделать это незаметно. Не просто поместить отпечатки на пистолет, но смазать их ровно настолько, насколько требуется. Чтобы их идентифицировали, но не приняли, как улики. У меня бы не хватило умения. Сомневаюсь, что его хватило бы и у вас.
Тесть покачал головой.
— Но у одного человека такое умение есть, — продолжал Жан-Ги. — Бывший офицер Сюртэ, которого вы сами взяли на работу, а потом привлекли и к работе в Академии, как приглашенного преподавателя. Преподавателя тактики. Человека, настольной книгой которому служат «Манипуляции» Макиавелли. Хуго Шарпантье.
— Да, — сказал Гамаш, двинув тарелку с тортом через стол. — Хуго Шарпантье определённо сумел бы.
— Но зачем ему убивать ЛеДюка?
— Хороший вопрос.
— Но он не смог бы справиться с ЛеДюком физически. ЛеДюк уделал бы его одним лишь взглядом. Хотя, может, плохое состояние профессора Шарпанте сильно преувеличено, и всё не так плохо со здоровьем, как выглядит на первый взгляд.
— Плохо, — сказал Гамаш. — Я видел его медкарту. По факту, всё как раз хуже, чем выглядит.
Жан-Ги ел шоколадный торт и размышлял.
— Тогда он должен быть человеком, которому нечего терять. А мы знаем, насколько такие персонажи опасны. И что, мадам Колдбрук расскажет мне, кто убил ЛеДюка?
— Думаю, она знает больше, или, как минимум, догадывается о большем, чем желает нам поведать.
Когда через три часа зазвонил телефон, Арман всё ещё не ложился. Сидел на кухне возле камина, под светом одинокой лампы. Смотрел в пустоту.
На коленях у него стояла коробка. И эта коробка была не из тех, что были найдены в подвале Королевского канадского легиона.
Эту он принёс из своего собственного подвала.
Звонок звенел недолго — Жан-Ги поднял трубку.
Несколькими минутами позже Арман расслышал шаги на лестнице, мягкие и быстрые. Кто-то, обутый в тапки, торопился вниз.
Жану-Ги потребовалась минута, чтобы заглянуть в спальню, потом спуститься и посмотреть в кабинете. И наконец, заметив отсветы огня в кухне, он поторопился туда.
Гамаш опустил коробку на пол и как раз успел задвинуть её между креслом и стеной, когда вошёл Жан-Ги. Тот заметил эти таинственные манипуляции, но был слишком взволнован тем, что услышал в телефонном разговоре с Великобританией, чтобы расспрашивать Гамаша.
Он так и стоял в дверном проёме с вытаращенными глазами.
Арман поднялся, обернулся, и они встретились взглядами.
— Она подтвердила?
Жан-Ги кивнул, едва дыша и потеряв способность говорить.
Арман кивнул в ответ. Всё подтвердилось.
Он уселся в кресло и устремил взгляд вдаль. За окно, в ночь.
— Как вы узнали? — тихо спросил Жан-Ги, сев в кресло напротив Гамаша.