Раскопки в Помпеях начались еще в 79 году, как только Везувий слегка угомонился и перестал кидаться камнями. Горожане, уцелевшие после извержения, пытались проникнуть в свои жилища, погребенные под пеплом. За государственный счет отрыли и вытащили на поверхность несколько изваяний, а все остальное досталось потомкам. Они оживленно копаются в Помпеях и по сегодняшний день…
– Синьор! Синьор! – подергал меня за штанину один кучерявый потомок лет десяти и поманил за угол.
Там, разумеется, не было никакого музея под открытым небом. И внешность потомка не вызывала доверия.
– Что тебе надо, гадкий малый? – полюбопытствовал я.
Явно обескураженный потомок, который рассчитывал встретить во мне доброго американского или японского туриста, оставил в покое мою штанину и принялся энергично подмигивать, по-прежнему намекая, что за углом я обрету наконец-то счастье. И всего за несколько сотен долларов!
– Две синьорины? Дио?! – уточнил я.
– Трио! – пояснил гадкий потомок и для наглядности показал мне три растопыренных пальца с грязными ногтями.
– Много! – покачал головой я. – Мне столько синьорин не надо.
– Вери гуд! – похвалил свой товар потомок и воровато оглянулся – нет ли поблизости карабинера.
Я сделал то же самое, но в педагогических целях. Думая, как бы по-тихому отвесить потомку солидного тумака.
– Вери олд! – настаивал мелкий извращенец, продолжая подмигивать.
Его авансы пробудили во мне интерес. Что за синьорины такие? Очень хорошие и очень старые… Но тут из-за угла вышел другой наследник Римской империи, наверное старший брат, и, ломая английские слова пополам, принялся объяснять, что синьорины днем спят, а мне предлагаются древние монеты.
– Я экскаватор! – хвастливо заявил старший наследник. – Вчера экскаватор! Сегодня экскаватор! В нашей деревне все экскаваторы!
– Фак! – подтвердил младший.
– На прошлой неделе я был экскаватор в Помпеях! – продолжал излагать наследник. – И нашел три монеты! Я очень хороший экскаватор!
– Фак! – снова подтвердил младший.
– А можно я дам ему по шее? – спросил я, имея в виду младшего наследника.
– Велком! – разрешил старший. – Сегодня наша мама больна!
Но я подумал и воздержался, помня, что западная цивилизация многим обязана древнеримскому праву и юриспруденции.
– Синьор! Синьор! Купите монеты! – сформулировал свое коммерческое предложение старший наследник. – Наша мама инвалид!
Это был древний проверенный способ добычи денег из иностранных туристов, считай со времен Возрождения.
– Рилли?![6] – усмехнулся я.
– Индид![7] – важно кивнули оба потомка и показали мне древние монеты.
Я рассмеялся, потому что подобные сувениры продавались на каждом углу, и вполне легально. Наследники мамы Ромы даже не потрудились испачкать монеты в родной итальянской земле. Тут я решил прибегнуть к языку жестов и погрозил кулаком.
– Чешский сувенир! – пояснил я.
И наследники с хохотом прыснули от меня в обе стороны, чтоб через пять минут привязаться к другому, более доверчивому туристу. Говорят, что японцы воспитывают своих наследников ненасильственными методами. Сакурой, а не дубом…
Дом Хирурга на Консульской улице в Помпеях «найти довольно легко», – записал я в специально заготовленный блокнот. «Его фасад, сложенный из правильных блоков, возвышается над мостовой». Для начала экскурсии я хотел посмотреть на фреску с поэтом, где «две девушки и мужчина заняты какой-то литературной работой», но обнаружил только «хорошо одетую женщину, что держит в правой руке кисть и собирается окунуть в краску». И лучше ей сделать это незамедлительно, потому как «поэта» не пощадило время и ныне его практически не видно. Дождь и ветер не лучшие хранители музеев, особенно под открытым небом, и археологи выдвигают проекты – закопать Помпеи обратно, покуда не будет предложен способ, как сохранить античное наследие.
– У вас глаза соотечественника, – сообщила мне некая пани.
– Как вы догадались? – брякнул я.
– По фотоаппарату, – рассмеялась она. – Вы были в доме терпимости?
– На этой неделе еще нет! – честно признался я.
– Какой вы глупый! – удивилась пани.
– Это спасает меня в некоторых ситуациях, – пояснил я. – Когда не надо нести ответственности за свои поступки.