[ ]да[ ]
Я догадался, что стало с Густавом Шкретой, а заодно – с Йиржи Геллером.
– Гиссарлык! – радостно воскликнул я, как будто раскопал Трою.
– Немедленно сдайте книгу в отдел хранения! – отозвалась библиотекарша.
Она захлопнула «Толковый словарь психиатрических терминов» и указала мне на дверь. Скорее всего тоже пришла к определенным выводам. Поэтому я решил здесь больше не задерживаться, сдал «Сатирикон» и отправился на местность, чтобы подкрепить свои догадки артефактами.
Не обращая внимания на питейные заведения, я устремился на Спальну улицу, к дому четырнадцать, куда мы свезли поддельного Йиржи Геллера по настоянию Вендулки. Туда же Янка с Анитой доставили тело Густава Шкреты в женском берете. И все недостающие фрагменты теперь надлежало искать по этому адресу.
Лакуна
– Друзья, – сказал Трималхион, ковыряя в зубах серебряной зубочисткой, – не было моего желания выходить в триклиний, однако, чтобы не задерживать вас дольше, я пренебрег всеми удовольствиями. Но позвольте мне окончить игру…
[ ]
В одном купе ехало три пассажира и три пассажирки: Янка в ажурных чулках, Анита в брючном костюме, Вендулка с иллюстрированным журналом, Питер Устинов подле окна, Густав Шкрета, якобы сводный брат Йиржи Геллера из Тюрингии, а также странный господин, что согласился стать Йиржи Геллером…
– Итак, – подытожил я. – Что от меня требуется для поддержания образа Йиржи Геллера в хорошей физической форме?
– Пить, курить и любить не меньше пяти литров, – прописал Густав Шкрета.
– Вы что же, меня запугиваете?! – возмутился я. – В таких объемах никто не любит!
– Я понимаю, – усмехнулся Густав Шкрета, – что поначалу вам будет трудно, но со временем втянетесь.
– А нельзя этот образ поделить на составляющие? – намекнул я. – Ну например, пить станет писатель, курить – Вендулка, а я возьму на себя все остальное. В разумных пределах, разумеется.
– Нельзя! – сообщил Густав Шкрета. – Образ цельнотянутый и расчленению не подлежит! Вдобавок Питер Устинов и так надирается как сивая кобыла, а в образе Йиржи Геллера можно его потерять.
– Я здесь, возле окна, – откликнулся Питер Устинов. – Вы сами кобыла!
И покуда они рассуждали о коневодстве, я быстренько подсчитал – сколько денег уйдет на таблетки для поддержания образа в течение тридцати календарных дней. А дальше – не стоило и загадывать.
– Однако! – заметил я. – У вас, должно быть, не много претендентов.
– Да, – заявил Густав Шкрета. – Йиржи Геллер – это литературный феномен! Но давайте вернемся к его отношениям с женщинами… Вы помните, чтó мы рассказывали?
– Всякие гадости, – подтвердил я. – Что он обрюхатил одну ясновидящую, отчего она стала плохослышащей.
– Немного неточно, – сказал Густав Шкрета, – но тоже сгодится. Тут главное – войти в образ, а кого обрюхатить – дело второстепенное.
– Ну, не скажите! – возмутилась Анита. – Я, например, в брючном костюме, и со мной этот номер легко не пройдет!
– Я выражался фигурально, – сказал Густав Шкрета. – А вы, мадам, как вижу – намылились целенаправленно.
– Мадемуазель, – внесла поправку Анита и пояснила: – Последние полгода. Но сейчас не об этом речь. А по легенде, я первая, третья и пятая жена Йиржи Геллера. Отсюда вопрос – наш кандидат на образ еще в потенции?
– Что вы все на меня уставились?! – снова возмутился я. – Откуда я знаю, пока не попробую?!
Потому что надо трезво оценивать свои силы. Иногда потратишь потенцию на дам, и Литература уже не возбуждает, разве что какая-нибудь – бразильская. А так сидишь и пялишься на подстрочник, безо всякой интересной половозрелой мысли.
– Я готова выйти замуж за Йиржи Геллера! – влезла в разговор Янка. – Хоть прямо сейчас, – добавила она и деловито поправила чулки.
– Во что играем? – осведомилась Анита. – На скачках или в лотерею?
– В Йиржи Геллера! – пояснила Янка.
А если женщина поправляет чулки в вашем присутствии – жди от нее неприятностей. Потому что может легко проделать это где-нибудь в дамской комнате. И если ей кажется, что чулки не на месте, то вскоре вы подвергнетесь сексуальной агрессии.
– Погодите! – воскликнула Вендулка.
– Хорошо, – согласилась Янка, – но не более трех минут. Не люблю прерываться на долгое время.
– Никто не любит, – поддержала ее Вендулка. – Но кем вы будете мне приходиться, если выйдете замуж за образ Йиржи Геллера?
– В Прибалтике есть обычай, – сообщил Густав Шкрета. – Когда девушка по фамилии Рамбутеня выходит замуж, она становится Рамбутятей. А вам, Вендулка, надо взять имя Ведьмулка, чтобы летать себе с Янкой на одном помеле по-родственному, по-семейному!