И тогда я переоценил себя. Я думал, что он у меня в руках. Я стал вставать, и тут он сделал движение. Только одно движение. Эта штука в его руке обрушилась мне на голову, и весь мир стал разваливаться на куски, пока не осталось никаких ощущений. Я осознал лишь, что он выбрался из комнаты и летит вниз по лестнице. Я подумал о дверном замке, который подогнан так, чтобы можно было видеть, открывали ли его отмычкой.
Но из-за одной обнаженной особы, с улыбкой лежавшей в постели, которую мне не дано было с ней разделить, я забыл абсолютно обо всем.
Это было последнее, о чем я подумал.
IV
Мне казалось, что я на тонущем корабле, и я попытался выбраться прежде, чем он пойдет ко дну. Я отчаянно цеплялся за перила, которые не хотели стоять на месте, а воздух с неистовой настойчивостью взрывался звоном колоколов и стуком работающего мотора.
Каким-то образом мне удалось открыть глаза, и я увидел, что я не на корабле, а на полу собственной квартиры и пытаюсь ухватиться за край стола. Голова как будто распухла и пульсировала от страшной ярости, посылая импульсы боли по всему телу.
Телефон не умолкал, а тот, кто барабанил в дверь, не уходил, потому что слышал, как я передвигаюсь внутри.
Сначала я проковылял к двери и выругался. Она была не заперта; не было необходимости так стучать.
Думаю, выглядел я неважно. Пожилая медсестра взглянула на меня и инстинктивно прижала к себе ребенка. Его же не так просто было напугать, может быть, он привык видеть небритую, распухшую физиономию. Он засмеялся.
- Входите, - сказал я.
Такое предложение не слишком понравилось пожилой даме, но она вошла. Правда, разъяренная.
- Мистер Хаммер… - начала она.
- Послушайте, не приставайте ко мне. Я не пил и не скандалил. Мне чуть не проломили череп… - Я посмотрел на свет, льющийся в окна. - Вчера вечером. Прямо здесь. Простите, что я причинил вам беспокойство, но я заплачу за это. Черт побери этот телефон… Алло?
- Майк?
Я узнал голос Пэта.
- Да, я. Вернее, то, что от меня осталось.
- Что случилось? - Он говорил резко и нетерпеливо.
- Ничего. На меня напали в моей собственной квартире и чуть не размозжили голову, вот и все. Ублюдок сбежал.
- Слушай, давай сюда как можно скорее, понял? Бегом.
- В чем дело?
- Неприятность, и по твоей вине, мой друг. Черт побери, Майк, сколько раз я должен напоминать тебе, чтобы ты не совал нос в дела полиции!
- Минутку…
- К черту! Приходи, пока за тобой не послал окружной прокурор. Произошло еще одно убийство, и в деле фигурирует твое имя.
Я повесил трубку и пожелал своей голове взорваться, если ей так хочется.
Вдруг пожилая дама коротко вскрикнула и сломя голову бросилась к ребенку. Он на четвереньках подползал к моему револьверу, лежавшему на полу под столом. Она ногой отшвырнула револьвер и усадила ребенка к себе на колени.
Боже, что же это будет за день!
Кто-то опять стоял за дверью, но на этот раз не успели постучать второй раз, как я распахнул дверь и приготовился нанести удар прямо в зубы. Мальчик в униформе спросил:
- Вы Майкл Хаммер?
Кивать головой было больно, и я утвердительно промычал.
Он вручил мне коробку длиной около двух футов и протянул блокнот:
- Из магазина детских товаров. Распишитесь здесь, пожалуйста.
Я нацарапал свое имя, вручил ему четверть доллара и внес коробку в комнату. В ней лежал комплект детской одежды с запиской: «Дорогой Майк! Мужчины никогда не справляются с такими делами, так что я подобрала кое-что из одежды для малыша. Сообщите, подходит ли она. Марша».
Сестра все еще подозрительно изучала меня. Я опустился в мягкое кресло.
- Разрешите мне кое-что объяснить. Отец ребенка погиб, его убили. Мальчик сирота, и я пытаюсь выяснить, кто сделал его сиротой. Кому-то это не нравится, и мне дают знать об этом. Но меня это не остановит. Может, это случится опять, может, нет, но вы окажете мне и ребенку огромную услугу, если смиритесь с таким положением дел, пока все не уляжется. Сможете?
Секунду лицо ее оставалось бесстрастным, затем расплылось в улыбке.
- Я… мне кажется, я понимаю.
- Вот и хорошо. Сейчас все делается для того, чтобы ребенок получил постоянный приют. Это будет скоро. - Я пощупал затылок и поморщился.