XI
Я думал, что будет легко сидеть вот так со стаканом в руке и думать, глядя в темноту. Было удобно, спокойно, но не легко. Я пробовал внушить себе, что в такой же темноте Деккер проник через окно, направился к противоположной от меня стене и открыл сейф. Я пытался представить себе, как это было, но мое сознание не принимало картины и отбрасывало ее, как бессмысленный хлам. Лед в моем стакане четыре раза опускался на дно, но и это не помогло.
Я знал, что где-то в этой картине есть ошибка. Это был ключ, который раскрыл бы всю загадку, но я не мог найти его. Опять в моем мозгу стучал молоточек и надоедливо звучал какой-то голос. Я зажигал одну сигарету за другой и бросал после первой же затяжки. Я не мог ни думать, ни сидеть спокойно. Мне хотелось схватить что-нибудь и разбить на миллион осколков, и я бы сделал это, если бы не Марша, спавшая в соседней комнате; ее ровное дыхание было слышно через дверь.
Я не такой человек, чтобы сидеть и ждать, когда что-нибудь случится. С меня достаточно было и темноты, и одиночества.
Как можно осторожнее я закрыл за собой дверь, сбежал вниз по лестнице и выбежал на улицу к машине. Я опустил стекло и позволил ветерку дуть мне в лицо, чувствуя от этого облегчение. Так я сидел, наблюдая за людьми и машинами, и вдруг вспомнил, что Эллен просила меня позвонить.
Черт побери, я сделаю лучше. Я завел мотор.
Я нажал кнопку звонка. Внутри чуть слышно скрипнул стул, и по полу простучали каблуки. Дверь открылась.
- Привет, девочка из Техаса!
Она была завернута в свой белый махровый халат; ее губы были похожи на спелое красное яблоко, которое хотелось откусить, верхняя губа удивленно вздернулась.
- Я не ждала тебя, Майк.
- Ты не рада?
Это было сказано шутливо, но шутка не удалась, потому что глаза, отливавшие временами всеми цветами радуги, вдруг затуманились слезами; она покачала головой:
- Пожалуйста, входи.
Я ничего не понимал. Она прошла впереди меня в гостиную и кивнула на кресло. Я сел. Она уселась в другое кресло, но не рядом со мной. На меня она не смотрела.
- Что случилось, Эллен? - спросил я.
- Давай не будем об этом, Майк.
- Подожди минутку, ты ведь говорила Пэту, чтобы я позвонил, не так ли?
- Да, но я имела в виду… Неважно. Прошу тебя, не надо больше об этом. - Губы ее задрожали, и она отвернулась.
У меня было такое ощущение, как будто я ударил ее любимую кошку.
Она поднялась с кресла, подошла к радиоприемнику и выключила его. Потом она вручила мне папку.
Она была грязная и изношенная. Лента, которой она была связана, перегнила и висела двумя обрывками. Эллен вернулась к своему креслу и села.
- Это досье на Жабу Линка. Я нашла папку, погребенную в архиве под тоннами другого мусора.
Я тупо смотрел на нее.
- Окружной прокурор знает, что ты нашла ее?
- Нет.
- Эллен…
- Посмотри, может, это то, что тебе нужно, Майк. - В ее голосе не было никаких эмоций.
Я раскрыл папку, и обложка осталась у меня в руке. Откинувшись на спинку кресла, я не спешил. Теперь не надо было спешить. Линк был мертв, и его досье умерло вместе с ним, но я мог заглянуть внутрь и узнать, какова была его жизнь.
Жизнь была что надо.
Жаба Линк был когда-то фотографом. Очевидно, хорошим, потому что большинство профессиональных актрис снимались у него. Робертс не пропускал ничего. Его отчеты сопровождались пометками на полях, рассуждениями; именно здесь и возникла ясная картина.
Из-за своей профессии Линк и вступил в контакт с Чарли Фаллоном. Тот был помешан на хорошеньких актрисах и хорошо платил за их фотографии, особенно когда они сопровождались автографами.
Но в полицейских кругах Жаба стал известен только после смерти Фаллона. Прямо из студии Жаба шагнул в букмекерский бизнес, и, хотя у него было мало личных контактов с Эдом Тином, было известно, что, как и другие, он платит подати своему королю. Еще было известно, что ему всегда везло.
Здесь было много деталей, на которые я не обращал внимания, деталей, за которые Жабу можно было бы взять в любое время, если бы только делу дали ход. Робертс дал бы ход делу, это было очевидно, но, как сказала Эллен, явилась новая метла и вымела все результаты кропотливой работы, измеряемой месяцами и милями беготни за информацией.
Я раздраженно бросил бумаги на кофейный столик.
- Фаллон! Здесь все о нем. Но он мертв, и Жаба тоже. Черт побери все это!
- Жаль. Я думала, это поможет.
- Ты старалась, этого достаточно. Теперь можешь это выбросить. Окружной прокурор не хватится того, что он никогда не видел.