Рука Лу скользнула в карман и выудила сигарету. Все очень медленно, чтобы я мог это видеть.
- Сегодня никто не выполнял моих приказов.
- Возможно, Лу, возможно. Во всяком случае для тебя лучше, если это так.
Он остановился, не успев зажечь сигару, и снова окинул меня змеиным взглядом.
- Кое-чему тебе надо поучиться, сыщик. Я не люблю, когда со мной грубо разговаривают. - Голова его на дюйм откинулась, и я увидел выражение ненависти, появившееся на его лице.
- Если я выясню, что ты в этом замешан, я вернусь сюда и вмажу в грязь твою мерзкую физиономию. Только попробуй обмануть меня, и ты умрешь, увидев свои собственные кишки выпущенными на пол. Помни, что я сказал, Лу. Я скорее смахну с плеч твою мерзкую сальную голову, чем еще раз взгляну на тебя.
Лицо и шея его побелели до самого воротника. Казалось, его губы исчезли, так он оскалился. На сцене закончился номер, зрители возвращались на свои места. Я встал и пошел к выходу. Когда я оглянулся, Лу уже не было, а опрокинутый стул лежал у стены.
Такси стояло на месте, на счетчике набежало еще два доллара. Было почти три часа, а я обещал Велде встретиться с ней в половине третьего. Я назвал шоферу вокзал и прижал к себе ребенка, чтобы смягчить тряску. Через несколько минут я уже расплачивался с таксистом.
Велда из тех женщин, которых нельзя не заметить даже в вокзальной толчее. Надо было только проследить за мужскими взглядами. Она стояла у справочного, высокая, спокойная, в светло-сером костюме, оттенявшем ее черные волосы. Роскошные формы. Одежда не могла скрыть этого. Обворожительная. Одежда и этого не пыталась скрыть. Никто никогда не смотрел на нее, не раздевая глазами, такая это была женщина.
Прекрасная партнерша по работе. А когда-нибудь…
Я подошел сзади и сказал:
- Привет, Велда. Прости за опоздание.
Она резко обернулась, бросила сигарету и объявила мне, что я именно тот, кем в тот момент выглядел, - насквозь промокший небритый бродяга.
- Майк, неужели ты не можешь хотя бы появиться вовремя?
- Черт побери, у тебя достаточно сил, чтобы донести собственные чемоданы. Я зашился в работе.
Она не поняла, что у меня в руках, пока сверток не запищал. У нее перехватило дыхание.
- Майк?…
- Киска, это маленький мальчик. Забавный, правда?
Она притронулась пальцами к его лицу, и он сонно улыбнулся. Велда не улыбалась. Она напряженно смотрела на меня, мне оставалось только придать лицу непроницаемое выражение. Я выудил из пачки сигарету и сунул ее в рот, чтобы иметь повод побольше молчать.
- Это и есть твоя работа, Майк?
- Да, да. Слушай, нам пора идти.
- Что ты собираешься с ним делать?
Я изобразил нечто, похожее на смех:
- Собираюсь заменить ему отца.
Она не знала, верить мне или нет.
- Майк… Это дело во Флориде подождет, если здесь что-то важное.
Громкоговоритель объявил посадку. Мгновение я раздумывал, рассказать ей или нет, и решил воздержаться. Это была женщина-дьявол, но все же женщина, и она слишком беспокоилась о моей шкуре, чтобы позволить мне окунуться в бешеную ненависть.
Она уже прошла через это. О ней можно было бы только мечтать, если бы она перестала так беспокоиться о моем благополучии. И я сказал:
- Пойдем, у тебя осталось пять минут.
Я посадил ее в поезд и послал ей воздушный поцелуй через окно. Когда она улыбнулась своим прелестным ртом и послала мне ответный воздушный поцелуй, мне захотелось велеть ей забыть о слежке за одним типом в Майами, у которого была целая гора краденых бриллиантов. Но поезд дернулся и поехал. Я помахал еще раз, вышел на улицу и поймал такси, чтобы ехать домой.
Дома я раздел ребенка, бросил тряпье в мусорное ведро и устроил ему постель на кушетке. Я приставил пару стульев, чтобы он не упал, и взял его на руки..Весил он не слишком много. Это был один из разбросанных по всему городу малышей, о которых некому было заботиться.
Светлые волосики были мягкими и влажными и завивались на концах.
Мгновение головка малыша лежала на моем плече, затем глаза его открылись. Он что-то пролепетал, и я покачал головой:
- Нет, детка, я не твой папа. Может быть, я сойду за него, пока не найдем другого. Во всяком случае тряпья и закусочных ты пока больше не увидишь.
Я положил его на кушетку и накрыл одеялом.
Кто-то точно за это поплатится.
II
Утро было солнечным; солнце стояло высоко над домами, лучи его били в окна. На часах было начало одиннадцатого, и я поспешно выбрался из постели. Телефонный звонок раздался в тот момент, когда что-то с грохотом свалилось на пол в гостиной, и я разразился проклятьями, которые можно было услышать на улице.