Выбрать главу

Мои воспоминания прервала Инна Курьянова. Подошла тихо, желая вспугнуть. Розовая, еще не совсем проснувшаяся, приняла и осмотрела винтовку, потрогала сейф, перелистала памятные бумажки и, сладко зевнув, поеживаясь, отпустила:

— Иди, герой, подрыхни, если здесь не спал.

— Сама еще спишь, смотри, чтоб не украли!

От незаслуженного оскорбления меня бросило в краску, я выпалил:

— Ой, горе! — Нина игриво показала язык, и, окончательно обезоруженный, я побежал в свою спальню.

В часы моего дневальства я многое вспомнил и многое понял. Уже не умозрительно убедился в справедливости древнего правила: «В здоровом теле — здоровый дух».

Через потолочный фонарь стучался рассвет.

Утро начиналось с физзарядки. Атлетическая фигура Калабалина была наглядным примером для подражания. Сравнивая себя с ним, я чуствовал собственное несовершенство, появилось желание ускорить физическое развитие, приобрести красивые формы с игрой сильных мышц. Помимо воли часто засматривался на него, забывая, что это неприлично. Случайно, выбирая в библиотеке книгу, обнаружил брошюру Мюллера под названием «Моя система». Там описывалась история самого автора, слабого ребенка, родившегося двух фунтов весом. С раннего детства он осознал свой недосаток и принялся за спорт. В книге приведены комплексы гимнастических упражнений с иллюстрациями развитых фигур, достигших совершенных форм благодаря этим систематическим упражнениям. Сам Мюллер стал чемпионом многих соревнований по гребле, бегу, прыжкам и в возрасте 59 лет пробежал по снегу 11 километров.

Это была своевременная находка, я принял ее как повседневное руководство, как систему самосовершенствования.

Вставал в пять утра, до сигнала на подъем проделывал все упражнения. Заканчивал холодным душем, растиранием жестким полотенцем. Вскоре ко мне присоединился Коля Гонтаренко, а за ним и другие мученики, безропотно выполнявшие весь ритуал. После гимнастики делали пробежки, вначале на малые расстояния, но со временем закрепились на дистанции в пять километров, где познали «второе дыхание» и удовольствие дышать полной грудью.

Узнав секрет нашей самодеятельной физкультуры, Семен Калабалин освободил нас от общей зарядки, а в свободное время учил прыгать в длину и высоту, метать копье, подтягиваться на турнике.

— Ой, хлопци, та из вас же люды будуть! — поощрительно подбодрил на одном из уроков, сверкая веселой улыбкой.

Короткий сон после обеда восстанавливал силы, а силы были нужны. День уплотнен от подъема до отбоя, подчинен законам режима, обязанностям, требованиям, ответствен-ности за себя и товарищей.

Я отчетливо стал понимать наше положение. Сто пятьдесят друзей — коммунаров должны ежедневно обеспечивать чистоту помещений, двора, парка и сада, следить за своей внешностью не для показа делегациям, комиссиям, а для самих себя, потому что так лучше, удобнее жить. Восемь часов — на работу в цехах и школу, чтобы обеспечить материальный достаток коммуне, подготовиьт себя к будущей жизни. Участие в самоуправлении, в комсомольской работе, в ритуалах военизации, в общих собраниях, комиссиях, кружках, в оркестре, в подготовке и проведении праздников, военных игр, спортивных соревнований, насыщенность и многообразие форм занятости никому не были в тягость. Напротив, все протекало в мажорном тоне под девизом «Не пищать»!

Артисты

В многообразии видов клубной работы самым ярким был коммунарский театр под режиссурой Виктора Николаевича Терского. Он воспитывал чувство вкуса, привлекал активистов, часто играл сам, особенно в женских ролях, изображая старух, ведьм, потрясая зрителей контрастом своей высокой тощей фигуры с писклявым голосом.

Большую помощь самодеятельности оказала молодежь с Шишковки. Девчата и хлопцы с желанием включались в состав труппы, аккуратно ходили па репетиции, завязывалась дружба, появились робкие перестуки сердец.

Особенно праздничное настроение у артистов в дни выступлений. Гримировка, надевание костюмов перед зеркалом, с шуршанием платьев, звоном побрякушек, блеском шпаг — все это создавало чуть ли не горячечное состояние. В ярком вречернерм свете они, преображенные, казались себе красавцами и красавицами, хотя некоторые персорнажи из «загробного» мира ирзукраживались сажей, напяливали рогожи, общипанные крылья и всякую чепуху.

Театральрные костюмы ршили, клили, вырезали и раскраивали в ателье изокружка. Со времен накопились солидные гардеробы с костюмами королей, пажей, белогвардейских гернералов, буденновцев, леших, чертей, домовых, трубочистов.