— Поскольку мы теперь владеем оборотным капиталом, считаю возможным рискнуть и перешагнуть от соцвоса на производственное воспитание. Это значит — работать по нормам и расценкам, иметь промфинплан, выпускать хорошую продукцию и как результат — перейти на самоокупаемость, и не думаю, что это авантюра!
Когана подбросило:
— Что вы, какая авантюра? Хорошенькое мне дело!
— Послушаем, что скажет совет командиров, — продолжал Антон Семенович. — Что главное? Во-первых, коммуна готовит квалифицированных рабочих разных специальностей. Их руки понадобятся на заводах, фабриках, стройках наших пятилеток. Да, ребята, это так будет, — душевно обратился в сторону «галерки». — Во-вторых, своими руками здесь мы будем помогать стране преодолевать разруху и строить новую жизнь. Наш ручеек вольется в большую реку, мы станем рав¬ноправными гражданами и, в-третьих, поправим свои дела, о чем уже было изложено.
— Переходим к прениям, — вступил в свои права ССК, — кто имеет слово?
Вскинулись руки нетерпеливых ораторов, но первой — рука Саньки Сопина.
— Говори, Санчо!
— У Соломона Борисовича как по нотам: денег полные карманы, взял заказ и расписался, что в июле начнем бросаться креслами и шкафами, успевай ловить. А где работать будем, под дубками?
— Не бузи, — перебил его Володька Козырь, комсомолец и столяр. — Чего нам махать руками? Надо начинать, все равно работаем! Начнем в старых цехах, а соберемся с силами — построим хорошие.
Слово взял командир Фомичев:
— Со столярами — ясно: строгай, клей, зачищай, а что в токарном будем делать и на чем? Станки какие! Правда, что «козы» …
Яркую речь толкнул Ваня Семенцов:
— Как-то стыдно, товарищи, есть чужие харчи, хотя бы и от начальства. Предлагаю переходить на свою шамовку без пундиков, подтянуть штаны и даешь фигли-мигли!
Что-то треснуло в кабинете. Пацаны, задрав ноги, катались под вешалкой: «Ох! Без пундиков! Ой! (захлебываясь смехом) штаны подтянуть! Ах! шамать фигли-мигли!»
Вместе со всеми смеялся и Антон Семенович, украдкой вытирая слезу под очками.
Архитекторы
Задумчивый, сосредоточенный Соломон Борисович ходил по двору с двухметровкой и линейкой, заглядывая во все углы. Стоял у обветшалых построек, шевеля пальцами, что-то шепча, соразмерял, прикидывал. Не замечал, что его сопровождают «разведчики», переговариваясь шепотом и скользя как тени.
— Севка, как думаешь, чего он тут путается? — наклонился к товарищу остроглазый спутник.
— Двор убирать будем! — не задумываясь ответил тот.
— Скажешь, двор убирать! Он курятники будет строить!
— Не трепись, Игорь, зачем курятники! Он — инженер
— Увидишь! Если убирать мусор, зачем мерять? Догнал?
Тем временем Соломон Борисович присел на старую бочку, достал из глубины кармана блокнот и стал записывать. Писал долго, перелистывая блокнот, делал паузы для мысли и снова писал.
— Действительно, — шепчет Игорь, — не мусором пахнет. Здесь будет город заложен!
Вечером собралось бюро комсомольской ячейки: лучшие дзержинцы, старые коммунары из горьковцев. Пригласили инструкторов: по дереву — Полищука, из слесарно-механического — Шевченко, из столярно-сборочного — Попова рабочих Капустина, Мещерякова, отца и сына Филатовых, Слово для информации дали Соломону Борисовичу:
— Для выполнения договорных обязательств мы в авральном порядке приступить к постройке сборочного цеха мебели. У нас нет хорошего строительного материала, и где взять, когда идут такие стройки? Нам помогут старые хозяйские постройки, как пережитки капитализма. Мы заставим их работать на социализм. Их нужно демонтировать и перенести на стройплощадку. Демонтировать, а не разрушать, чтобы получить материал, а не прах.
— Ой, горе! Чи то материал? — пожала плечами Маня Бобина. Павел Перцовский сказал:
— Двадцать дней на такую муру нечего терять. Если рабочий день продлить на два часа, за две недели уложимся. Нужны скобы, гвозди, костыли, петли; инструмент: топоры, пилы, лопаты и носилки.
— А скобянки мы не имеем, — вставил Соломон Борисович, — мы должны получать ее на старом объекте.
— Навряд эта ржавь сгодится, — заметил мастер Шевченко.
— Вы так думаете? — взглянул на него Коган поверх очков. — Нам поможет кузня!
Кузнец Филатов дунул в пшеничные усы:
— Добре, пущай дергають, а мы слеставрируем. Коротко выступил мастер Попов:
— Не будем дожидаться нового цеха. Приступим к сборке кресел в нашем помещении. Товарищ Полищук, слово за вами. Ждем от механического индустриальной подачи полуфабриката.