- Как нечего? А рулетка? - возражает почти возмущенная Дороти.
- Не помешало бы немного перекусить, - робко предлагает Берри, вытирая невысыхающий пот на лбу.
- А вам бы только жрать, дружище, - кисло бормочет Сеймур.
Но так как мы уже оказались против какой-то пивной и так как Берри и Хиггинс уже направились к свободному столику, Сеймур неохотно плетется за ними. Официантка в белой кружевной наколке и белом передничке одаряет нас приветливой улыбкой.
- Что вам угодно?
- Я бы взяла сандвич, - опережает всех импульсивная Дороти. - Датские сандвичи очень славятся.
- Сандвичи? - хмурится Сеймур. - К ним ведь прикасаются руками... и наверняка не совсем чистыми...
- Вы все видите с худшей стороны, - замечает Дороти.
- Сиречь с реальной, - равнодушно уточняет Сеймур. - Одной рукой держат ломоть хлеба, а другой пришлепывают кусок ветчины.
- Перед этим ненароком уронят ветчину на пол, - вставляет Грейс.
- Вполне возможно, - невозмутимо кивает Сеймур. - Я лично возьму бифштекс.
- К нему тоже прикасаются руками, - поддевает его Дороти.
- Но перед тем, как его ставят на огонь. А после этого он слишком горячий и к нему не прикоснешься.
- И на чем же остановимся? - напоминает о своем присутствии официантка; до сих пор она спокойно наблюдала за нами с видом человека, повидавшего на своем веку немало идиотов.
Хиггинс заказывает для Сеймура бифштекс, а для остальных - сандвичи и пиво. За столом наступает неловкое молчание, как всегда бывает, когда внезапно прекращается какой-то спор. Лишь после того, как принесли пиво и Хиггинс пригубил свою запотевшую кружку, он нарушил тишину.
- В сущности, в этом "Тиволи" не так уж плохо...
- А что в нем хорошего? - не дослушав Хиггинса, возражает Сеймур, выплюнув окурок и потянувшись за кружкой. - Я давно заметил, что больше всего люди скучают в увеселительных местах. Но поскольку места эти увеселительные и никто силком в них никого не тащит, то люди делают вид, что им ужасно весело.
- Может, они это делают в силу воспитанности, чтобы своей скучной физиономией не портить удовольствия другим, - тихо говорит Дороти.
- Если вы имеете в виду меня, дорогая, то я действительно недостаточно воспитан в духе лицемерия, - мягко замечает Сеймур.
- О, я говорю вообще...
Сеймур, очевидно, собирается как-то прокомментировать это ее "вообще", но тут появляется официантка с большим подносом.
Мы закусываем в полном молчании, если не считать одобрительного замечания Берри по поводу сандвичей и того, что Хиггинс еще дважды потребовал пива. Наконец мы встаем, и Дороти, восстановив свои жизненные силы, заявляет:
- А теперь пойдем попытаем счастья в рулетку!
Сеймур хотел было сказать, что он воздерживается, но решил, очевидно, что противиться женскому капризу означало бы не уважать себя. Предводительствуемые Дороти, которая сегодня в серебристом костюме и могла бы именоваться дамой в сером, мы направляемся к ближайшему игорному павильону.
Рулетки в павильоне не оказалось, зато ротативных машин больше чем нужно. Дюжины две игроков обоего пола тренируют свои бицепсы, дергая тяжелые рычаги; приводимые ими в движение диски аппаратов бешено вращаются с металлическим звоном и замирают в определенной комбинации. Вообще ротативки - главная притягательная сила в этом увеселительном парке, поскольку почти никаких иных развлечений, кроме азартных игр, здесь не найти. Игра тут, верно, пустяковая, если иметь в виду выигрыши, зато, если человек среднего достатка, пришедший сюда отдохнуть после работы, многократно "прогорает", это довольно-таки ощутимо бьет по его карману.
Обе наши дамы - и в сером, и в черном - покупают в кассе по горсти никелевых жетонов и направляются к двум свободным ротативкам, а мы, мужчины, продолжаем оставаться у входа и, дымя сигаретами, издали наблюдаем за единоборством человека с машиной. Дороти в самом начале захватывает азарт, и чем больше она проигрывает, тем запальчивее ведет игру. То резко рванет ручку, то приводит ее в движение мягко, осторожно, как бы стараясь нащупать секрет этого устройства, вся хитрость которого сводится к тому, чтобы восемьдесят процентов поступлений оставлять в бункере. Грейс, наоборот, опускает жетоны с полнейшим равнодушием и с тем же равнодушием нажимает на рычаг, словно сама она придаток машины.
- А вы не хотите попробовать? - смотрит на меня Сеймур.
- Неинтересно играть при такой мизерной ставке.
- Верно, - подтверждает Берри, заливающийся потом. - Играть так уж играть..
- Игра! Что это за игра? - хмурит брови Сеймур.
- Так ведь... игра, она во всем... Вся наша жизнь - игра...
- Оригинальная мысль. Вы случайно не изучали теорию игр Борелла и Неймана?
- Меня интересуют не математические теории, а психологические факторы, - отвечает несколько задетый Берри.
- Именно психологические факторы! - подтверждает Хиггинс, внезапно выведенный из летаргического состояния. - Мы рассматриваем социологию как психологию общества...
Тут раздается голос Дороти:
- Помогите! Тут у меня настоящая лавина!
Дама в сером и впрямь выиграла большую сумму, и в металлический желобок с однообразным перезвоном сыплются жетоны - сплошной поток. Их насыпалось столько, что женщине действительно одной не справиться, и я услужливо подношу ей номер "Таймс", читать который я все равно не собираюсь. Дороти с сияющим от возбуждения лицом собирает жетоны и высыпает их в авторитетную британскую газету. Прижав к груди увесистую импровизированную мошну, она объявляет:
- Сейчас мы пойдем их пропивать!
- Избавьте нас от своего великодушия, - сухо замечает Сеймур. Затем, взглянув на часы, напоминает: - Нам пора отправляться к Тейлорам.
- Но что же я стану делать с этими жетонами? - растерянно спрашивает Дороти, продолжая неловко прижимать к себе обеими руками кулек с металлическими кружочками.
- Да бросьте вы их, - все так же сухо предлагает Сеймур. - Если для меня что-то становится обузой, я выбрасываю...
И поскольку Дороти смотрит на него так, будто видит в его словах шутку, он берет у нее кулек и опускает в ближайшую корзинку для мусора.
Все мои доводы, что у незнакомых людей мне делать нечего, не дают результатов.
- Вот вы и познакомитесь, - отвечает Сеймур и смотрит на меня с таким видом, будто лишь сейчас вспомнил о моем присутствии.