Витек красивым, мягким, как вельвет, баритоном заявил, оттеснив отца на задний план:
— «Стандард Ойл» готов компенсировать свои долговые обязательства «Траст–банку» акциями последней серии.
— А вы кто? — поинтересовался Лернер бесцеремонно.
«Новый председатель совета директоров компании», — чуть было не заявила я, но вовремя сдержалась. Еще слишком рано…
— Меня зовут Виктор Галактионов…
— Мы вместе учились, — объяснила я.
— И конечно, собираетесь и дальше идти по жизни вместе? — подмигнул Лернер.
Я покраснела, Галактионов поморщился, но все же раздвинул губы в вынужденной улыбке.
— Как получится, — промямлил он. — Мы еще об этом не думали…
— Что ж, начнем обсуждение нашей совместной стратегии на предстоящем собрании, — деловым тоном начал Лернер. — Садитесь, господа… И дамы тоже… Прошу!
Наконец–то хоть о чем–то попросили меня. До сих пор я лезла везде сама.
— Не понимаю, зачем Дана изменила счет?! — произнес Витек после встречи. — Как все запутано. Какой ей интерес работать против своего отца?
— Скоро поймешь, — заверила я.
Впрочем, эту девушку трудно понять. Ну зачем ей, к примеру, Ромшин? Ведь с ее внешностью и ее возможностями…
— На чьей она стороне? Если б знать точно…
— На своей, — помолчав, обронила я. — Только на своей. В этом деле каждый за себя — как в джунглях.
Каждый за себя, и только я — против всех, подумалось мне. Без надежды на выигрыш. Выигрыш мне не нужен.
Звоню, чтобы узнать последние новости. Моя помощница, слава богу, на месте, в своей регистрационной конторе.
— Ты предложила ему? — спрашиваю, намеренно не договаривая вопрос. Впрочем, она меня поймет.
— Он отказался, — уныло сообщает моя собеседница, — боится рисковать.
Да, он всегда был очень–очень расчетлив. Был…
Он не любит рисковать, несмотря на досужие разговоры про шампанское, про то, что риск — благородное дело, и так далее…
— Трус! — в бешенстве роняю я. Нет, он не дурак, не хочет делать больше, чем нужно для уверенного успеха.
Он всегда был так осторожен. Был…
— Что мне теперь делать? — спрашивает она.
— Звони Михайлову, — говорю я. — Объясни, что произошло недоразумение. Что повода для паники пока нет, пропажа легко отыщется. И что, хотя ему нет нужды бежать с громкими заявлениями в милицию, он должен присутствовать на общем собрании акционеров. Что руководство компании «Стандард Ойл» настаивает на его прилете в Нефтегорск. Что для него уже заказаны билеты в бизнес–классе за счет компании, оплачено проживание в гостинице в номере люкс… Думаю, он соблазнится!
— Конечно, — усмехается Лена. — Я позвоню!
— До свидания, — ласково прощаюсь я, — если будут новости, звони в любое время дня и ночи!
— Обязательно! — обещает она. — Ты тоже не пропадай. А то мне как–то тревожно…
Уж я–то не пропаду!
ОН
— Поселимся в одном номере? — спрашиваю у Даны. Говорю об этом как о само собой разумеющемся, поскольку вопрос из разряда так называемых риторических.
— Да, — неохотно отзывается она. Смотрит куда–то вбок.
— Не тревожься, лапочка, — успокаиваю ее. Моя уверенность обязана преодолеть опасливые женские колебания. — Все будет хорошо! У нас девяносто девять шансов из ста. Или даже больше…
Но вместо ответа Дана отводит мою ласкающую руку, как будто не желает нарушать свой предбрачный суверенитет.
— Встретимся днем, как всегда? — спрашиваю я.
— Да, — отвечает тускло.
— Вечером рейс в Нефтегорск. Ты успеешь собраться?
— Конечно, — все так же сумрачно роняет она.
Что с ней, в конце концов, происходит? Передо мной воздвигнута стена — из надутых губ, прищуренных глаз, недомолвок и холодного тона. И эту стену наскоком не преодолеть. Ничего, в Нефтегорске у меня будет уйма времени для нежной осады…
Из кабинета позвонил своей суррогатной невесте, предварительно убедившись, что ничьи случайные уши не присутствуют при нашем разговоре.
— Вечером уезжаю, — напомнил я.
— Как мне хочется отправиться с тобой! — заныла Лена. — Может, ты все–таки возьмешь меня? А? Ну пожалуйста! Ну пупсик! Мы бы поселились в лучшей гостинице города, провели бы там незабываемые дни… Это было бы похоже на свадебное путешествие!
— Послушай, я еду по делам! — сурово оборвал ее.
Нет, девица становится совершенно невыносимой! Она уже вообразила себя моей законной женой! Предъявляет требования, диктует, приказывает…
— Кстати, ты позвонила отцу? — все так же сурово поинтересовался я. — Объяснила ему все? Что он сказал?