— В пучину черную.
— Дозу героина в руку. Случайная смерть.
— Она не колется, — поморщился Художник.
— А кто это знает?
— Уговорил.
Шайтан обычно выполнял свою работу с бесстрастностью и точностью ЭВМ. Единственный сбой был, когда везли в последний путь дядю Лешу. Но потом нареканий к нему не было. И Художнику иногда хотелось представить, с каким лицом Шайтан вогнал бы ему нож в живот… Нет, до этого не дойдет. До того, как Шайтан решится на такое, Художник ним расстанется.
На следующий день Шайтан приехал к Художнику. В портфеле у него был сверток. Он развернул его и продемонстрировал шприц, наполненный прозрачной жидкостью. И заверил.
— От этого героина она сразу улетит и не вернется.
— Хорошо, — кивнул Художник. Набрал номер телефона. — Галка? Привет, ласточка.
— Художник, — она была пьяна, но не в дым, а привычно — Я наконец поняла. Я тебя не люблю.
— Ты разбила мне сердце, — усмехнулся он.
— Я поняла больше. Я тебя ненавижу.
— Ты заболела?
— Да пошел ты…
— Вот что, принцесса. Нам надо кой-чего обсудить. Сейчас Шайтан заедет за тобой. Мы посидим в кабаке. Обсудим дела наши грешные.
— На фига?
— Потому что я так сказал, Галка, — отрезал он.
— Ладно, — слова его, как ком снега на щеки, отрезвили ее.
— Оденься поприличнее. И подкрасся. На что похожа стала. На людях с тобой стыдно показаться. Швабра, ей-богу, какая-то, — уже более мягко произнес он.
— Хорошо.
Он кивнул Шайтану:
— Давай, работай… Шайтан позвонил через час.
— Ну, — устало спросил Художник. — Сделано?
— Нет.
— Что?
— Она исчезла.
— Как?
— Машины ее нет. Шмотки забрала.
— Ты хочешь сказать, что…
— Эта тварь поняла…
— Да, это серьезно.
— Надо ее найти, — сказал Шайтан. — Во что бы то ни стало. Представляешь, какая это забота?
— Взбесившаяся девка — это кобра, которой наступили на хвост.
Но найти ее не удалось. Зато при проведении одной финансовой операции руднянских нагрели на двадцать пять тысяч баксов. Тот, кто проводил эту операцию, прекрасно знал, как это сделать. Но для этого должна была произойти из команды утечка информации.
— Не Галка подгадила? — спросил Художник.
— Может быть, — кивнул Шайтан.
Начались и другие неприятности, которые могли произойти с ее подачи. Найти ее в Москве не удавалось. Через некоторое время один из доброжелателей напел, что она очутилась в лапах давних врагов — Киборга и его команды. И кинули на те четверть сотни тысяч долларов именно они.
— По ушам им? — спросил Шайтан.
— Если на разговор их вытащить — они потребуют доказать обвинения, — сказал Художник. — А чем тут базар такой докажешь?
— Не докажешь, факт.
— Значит, мочить надо. За ними много долгов набежало. Пора им расплачиваться…
Но пошла невезуха. Рубоповцы арестовали двоих руднянских за старые дела и накрыли склад оружия. И вопрос с боевыми действиями отложился. Они продолжали балансировать на грани войны. Но не переходили эту грань.
— Я хочу, чтобы эта сука сдохла, — в очередной раз говорил Художник.
А все могли только развести руками.
Потом появились сведения, что Галка вообще исчезла из России и где теперь ее искать — неведомо никому.
Но Художник знал, что когда-нибудь отыграется и на Киборге, и на Галке. Пусть двадцать или тридцать лет пройдет. Они у него в памяти, среди тех, кто должен умереть.
После дефолта и объявления водочной монополии начались у команды серьезные экономические трудности. Фирма Политика «Акраме», главный кормилец команды, здорово погорела на облигациях. Один шустрый парень обещал огромные проценты. Когда рухнуло все. Художник даже не успел вызвать его на разговор — мерзавец понял, куда все катится, и исчез в лесах Европы. Кореша Политика на некоторое время выпали из доверия. Начались неприятности с правоохранительными органами, которые хотя и били по хвостам, но по хвосту получать тоже больно. Арестовали четырех человек из команды, и отмазать их не получилось. Кроме того, сгорело несколько поставок водки. Отдел по борьбе с экономическими преступлениями накрыл подпольный цех.
Потери шли за потерями. Заработки сильно упали. Пришлось возвращаться к старому — к заказам на устранение.
Провели несколько акций, притом одну — в США. После финансового краха количество разборок заметно возросло, да еще начинался очередной этап грабежа государственной собственности, а это без крови не бывает. И специалист пера и топора тут нарасхват.
— Я одного хочу, — требовал один из заказчиков. — Чтобы всех. Чтобы его. Жену. Двоих его сопляков детей! — возбуждался он.
— Как скажете, — кивнул Художник. — Надо только обговорить условия.
Но условия обговорить они не успели. На следующий день заказчика взорвали в машине вместе с телохранителями. Тот, кого он хотел вырезать с семьей, успел первым.
А потом подвернулась та самая аккордная работа — убрать коммерсанта и взять документы. Заказчик уверял, что документы будут у того парня с собой. Но прошло все не так. Пришлось убивать и его семью, но тут проблем не было. Проблема, что документов не оказалось. Заказчик был недоволен. А в чем выразится недовольство такого человека — можно только гадать. Ну а потом косяком пошли неприятности. И Художник за последние дни имел возможность не раз пожалеть, что взялся за этот заказ…
Колокольня была полуразвалившаяся, вросшая в землю на несколько метров. Купол сорвали много десятилетий назад. Сама церковь была почти разрушена. И колокольня рядом выглядела высохшим деревом около пня.
С колокольни отлично проглядывались окрестные холмы, пашни, на которых никто не пахал уже четвертый год, сгоревшая свиноферма, от которой не осталось ничего и в которой Даже невозможно было затаиться, извилистая узкая дорога.
Послышался гудок далекого поезда. Видно было как на ладони и место разборки.
Шайтан изучил своего противника. Он всегда изучал людей, которых предстоит убить. И знал, что Киборг, несмотря свою крутость, туповат и самонадеян, знать не знает военных наук, которые гласят — надо захватывать господствущие высоты. Киборг полагал, что с четырехсот метров не достанет никакой снайпер, поэтому о колокольне можно не беспокоиться. Но Шайтан был хорошим снайпером, снайпером от бога, и за годы умудрился не утратить навыков. И у него была хорошая оптика. И он знал, что через четыре часа вгонит пулю в Киборга с этих самых четырех сотен метров. Если не хватит одной пули, пустит другую. Но Киборга он убьет…
Тактика, выбранная руднянскими, была опробована не раз, и нет основания опасаться, что не сработает сейчас. Москва немножко забыла, как Рудня устраивает разборки. Пора им напомнить. Не зря Шайтан жестко натаскивал своих любимчиков Люка и Грозу — кое-чему они научились.
Киборг сильно ошибся, когда согласился на стрелку. Он думал, все будет как обычно. Он заявится в толпе качков, увешанных оружием, и нескольких купленных ментов… Да. Заявятся. И они все умрут. Потому что им суждено сегодня умереть.
Шайтан взобрался наверх, на колокольню, по крутым, скользким ступеням. Он был напряжен, пытаясь уловить чье-то присутствие. Все-таки Киборг мог сообразить сюда послать людей… Но ничего здесь не оказалось.
Наверху был навален грудой мусор — кирпичи, доски, истлевшие деревянные ящики, несколько покрышек, рама велосипеда, которые кому-то было не лень тащить наверх.
Шайтан стал собирать винтовку — финскую «TRG». Отменная оптика, прекрасные эргонометрические качества — к плечу припадала, как родная. Для боевых условий винтовка не слишком хороша — как вся западная техника, она слишком нежна и требует вежливого обращения, прямо как западные девки. Но для киллера эта вещь прекрасна. Бой точный, разброс пуль маленький.
Закончив собирать винтовку, Шайтан оглядел в оптический прицел окрестности. Мягко нажал спусковой крючок. Постелил на кирпич материю — с сошками, на которых стоит винтовка, он связываться не стал. Но без упора снайперы не стреляют.