Розенберг несколько дней подряд приходил к Обухову; казалось, он хотел заговорить о чем-то важном для них обоих, но всё не решался. Наконец однажды он начал:
— Вы сами не сознаете, Павел Матвеевич, что в ваших руках находится участь важных персон.
— Ничего не понимаю! — прикидываясь простачком, пожал плечами инженер.
Розенберг воровски огляделся и, понизив голос, сказал:
— Вы всё поймете, если пожелаете обогатиться. Мы уже знаем, что ваша сталь много дешевле и лучше английской. Что из этого следует?.. Один очень порядочный человек боится разориться и предлагает вам крупную сумму, если…
Обухов всё понял. Юркий человек был противен, и Павел Матвеевич гневно пригрозил:
— Убирайтесь вон, или я вышвырну вас в окно!..
«Хорош знак, — подумал Обухов, когда Розенберг ретировался. — Проект будет принят, раз уж подозрительные личности заинтересовались моим сплавом… Надо о сем случае донести по начальству…»
Надежды Павла Матвеевича оправдались. Он представил проект во-время.
Военный министр, выслушав доводы горного инженера, сказал доброжелательно:
— Вы угадали, сударь, нам нужны пушки. Льщу себя надеждой, что в Златоусте они обойдутся дешевле! Подумайте, сударь, над этим и принимайтесь за дело…
Обухов вернулся в Златоуст и деятельно взялся за работу: на фабрике построили сталелитейный и поковочный цехи, установили паровую машину, и литейщики приступили к литью. По ночам Обухов подолгу просиживал над плавками со стариком Швецовым. Отлить пушку из обуховской стали оказалось делом серьезным, и опыты подвигались медленно. Однако литейщики дружно преодолели неудачи, и в марте 1860 года три пушки были обточены и высверлены.
На обширном заводском пруду, еще покрытом толстым льдом, устроили полигон. Пушку привезли на санях и установили на массивном лафете у подножия Косотура.
Стоял тихий морозный день. Ярко светило солнце. На Косотур сбежались все златоустовцы. Они рассыпались по склону горы и на плотине, наблюдая за тем, что происходило на полигоне.
Прогремел первый холостой выстрел. По горам прокатилось гулкое эхо.
Обухов просиял, переглянулся со стариком Швецовым. Наконец-то пришло долгожданное! Махнув рукой, он крикнул:
— Ядром!
Солдаты взяли ядро и торжественно вкатили в дуло. Старый фейерверкер подал команду.
Поднимая колючую снежную пыль, ядро с визгом перелетело пруд и ударило в далекие сосны. Было видно, как заклубился снег и подрезанное дерево темной кроной упало в сугроб.
— Знатно! — похвалил фейерверкер и похлопал пушку по стволу: — Рази супостатов, голубушка.
Пушки бережно уложили в сани и отправили гужом в далекий Петербург. Их давно ждали в артиллерийском арсенале. Там пушки нарезали и подготовили к испытанию. В августе 1860 года златоустовские пушки доставили на полигон. На испытания вызвали Обухова.
Неожиданно на полигон прибыл царь; милостиво подозвав к себе приехавшего инженера, он спросил:
— Уверен ли ты, что твоя пушка выдержит?
— Вполне, ваше величество!
Александр II пристально посмотрел на Обухова:
— А чем ты это докажешь?
— Если позволите, я сяду на пушку верхом и пусть стреляют!
Царь снисходительно улыбнулся.
— Пожалуйста, не вздумай этого делать!
Он взмахнул белоснежным платочком, и испытания начались…
Результаты испытаний превзошли все ожидания.
Из первой стальной пушки выстрелили четыре тысячи раз, и ни одной царапины не появилось у нее в стволе. Тут уж и министр не утерпел, поздравил Павла Матвеевича.
— Видишь, сударь, отлил-таки получше Круппа! — похвалил он инженера и доложил об успехе царю.
Александр II пожаловал Обухову десять тысяч рублей и приказал построить в Златоусте пушечный завод.
КРИТИЧЕСКИЕ ТОЧКИ ЧЕРНОВА
Надвигалась угроза войны с Турцией, и для русской армии требовалось хорошее артиллерийское оснащение. Одна Златоустовская пушечная фабрика не могла обеспечить потребность армии в пушках. Кроме того, перевозка орудий из горного городка гужом представляла большие трудности. Поэтому русское правительство решило организовать еще два орудийных завода — в Перми и Петербурге. Только что налаженное производство пушек в Златоусте решили постепенно прекратить. Павел Матвеевич Обухов в 1863 году был переведен в Петербург для строительства нового орудийного завода, который решили возвести неподалеку от столицы на берегу Невы в селе Александровском. Обухова назначили директором нового завода. Завод в селе Александровском стал известен в народе под именем Обуховского. Казалось, всё имелось на заводе для изготовления лучших пушек: превосходное оборудование, директор — талантливый ученый-металлург, опытные рабочие. Однако здесь Павла Матвеевича стали преследовать жестокие неудачи. Одни пушки, отлитые Обуховым, выдерживали по тысяче, а иногда и больше выстрелов, другие же, сделанные из такой же стали, неожиданно разрывались, нередко причиняя увечья артиллеристам. Дело дошло до того, что даже из испытанных пушек на Охтенском морском полигоне пробные выстрелы производили гальваническим способом — без орудийной прислуги.